Наш человек на небе (СИ)

- Пусть гаолян вам навевает сны. Спите, герои русской земли... «Кто ты, спящий... герой? злодей?», думал Сталин, «Пусть не русской земли, пусть вообще не Земли. Что-то же привело тебя на Землю. Судьба? рок? случайность? "Победители не верят в случайность"; а нам непременно надо победить. Полагаться на везение — смешно и недостойно. Возможно ли одержать победу, не разобравшись в природе случайности?..»

- Плачут все, как один человек, злой рок и судьбу кляня... Плачет, плачет мать родная. Плачет молодая жена...

«Жена... Первая — Като; затем — Наденька. Любимая не меньше, потому что без любви смысла нет ни в чём. И всё, всё, Иосиф: свою долю везения ты исчерпал, и свой лимит счастья ты исчерпал. У каждого человека свой лимит счастья, а промотаешь его — и дальше счастье можно взять лишь обманом, подлостью или силой; но это будет уже не счастье — а только лишь обман или подлость или сила.

А ты, лорд Вейдер? Есть ли у тебя жена, мать? Где-то там, на небе... Дети? Наверное, сын? Такой же балбес, как мои Яша и Васька... Может быть, дочь. Или пара близняшек? Сам я всегда мечтал о двойне, но ведь это тоже дело случая...»

Мерно вздымались меха газовой системы. Подмигивали лампочки на пульте.

- Спите бойцы. Спите спокойным сном... Ту-ду-ду... Пусть вам приснятся нивы родные, отчий далёкий дом...

«Кто же ты, лорд Вейдер? Я до сих пор ничего толком не знаю о тебе, а как выстраивать отношения с неизвестностью? Ты опасен, и твоя Империя опасна; Земля ничего не сможет противопоставить возможной агрессии — значит, я должен сделать всё, чтобы агрессия из возможной не превратилась в неизбежную, должен найти способ и дальше контролировать тебя, товарищ Вейдер.

Но как тебя контролировать? Я не сумел контролировать даже Германию; ну да этого никто бы не сумел: нападение на СССР, очередной крестовый поход на Восток планировался и подготавливался более двадцати лет — людьми куда могущественнее и умнее Гитлера...

А кто стоит за тобой? Можно ли вообще надеяться, что ты обладаешь свободой воли?..

Ведь что-то удержало тебя от агрессии тогда, в нашу первую встречу — и это что-то сокрыто во мне, я чувствую, я знаю. Но что, что, что?.. И что удерживает сейчас меня, — ведь только руку протяни к приборам; а твои люди готовы подчиниться мне, готовы служить, — кроме того, что я человек?..»

- Туру-ду-ду... Примите последний прощальный привет от горестной скорбной России...

Четыре «пэ» — аллитерация или монофония? «Пэ-пэ-пэ-пэ»... протезы. Что же, что протезы. С такими протезами не только что ходить, а и на лисапете кататься, с барышнями польку-бабочку танцевать... Работка! Он долго ещё смотрел на Вейдера и думал о разном. Теперь Сталин уже в полной мере чувствовал накопившуюся за день, но запоздавшую было усталость. Настала пора уходить. Символически прощаясь, он протянул руку и несильно сжал ладонь на правом протезе инопланетянина. Лампы медицинской системы брызнули фонтаном огней. Жужжание механизмов возвысилось до скрежета, но немедленно стихло. Кровать задрожала, сорванные трубки осыпались по её сторонам. Товарищ Вейдер испустил протяжный хрип, поднял голову от поддерживавших её металлических полос и повернулся к Сталину гладкими тёмными провалами глаз.

(Генерал Й. Каммхубер приветствует соратников по партии в годовщину «Пивного путча».

Фото: Г. Гофман, 1941, Берлин)

Глава 12. Юно на шее

И всё же немцы успели раньше, ровно на два дня. Советские войска готовились к крупной операции — логистически, технически, и организационно сложному наступлению в Белоруссии. Хуже не придумаешь: только-только размахнулся как следует — и тут тебе прилетает. Первые снаряды упали на территорию Туровского лагеря в шесть часов утра 17 декабря. Штурмовые орудия и гаубицы, приданные 18-й моторизованной дивизии вермахта и выдвинутые на рубеж Микашевичи

- Ольгомель, били на удивление точно — не зря немцы пристреливались. Мелкая на данном участке и заледеневшая Припять коммуникациям вермахта не препятствовала. Немцы подошли к вопросу с нехарактерной для них изобретательностью и, судя по некоторым данным, постарались перенять  карбышевский опыт: Дмитрий Михайлович выстраивал систему обороны и снабжения связанных лагерей именно с опорой на Припять. Эффективность работы космических радаров за последнее время ощутимо снизилась; более того, армейская разведка на этот раз тоже проявила себя не с лучшей стороны. Штаб Рокоссовского давно располагал информацией о довольно крупных ремонтных фабриках вермахта в районах Микашевичей, Давид-городка и Столина — побитая бронетехника вермахта, направляемая на восстановление в эти мастерские, служила неиссякаемым источником радости для трофейных групп лагеря.

Следовало, пожалуй, задуматься: зачем сразу три предприятия? И почему в такой близости от непосредственной угрозы?..