Наш друг Димка

Я виновато смотрел на них.

Как думаешь-то?

Утром, «не свет не заря», пришел Бендриков с Полканом.

– Смотрю – вчера весь день был на огороде! Выгляну – ходишь!

Делаешь что-то! А я вот решил вчера не делать ничего сегодня и

- 78 -

вчера! Луна! Луна, говорю, не так стоит! С утра открыл

календарь, смотрю, – делать в огороде ничего нельзя.

…Хорошая штука календарь-то! В аккурат, позволяет ничего

не делать половину дней летом-то!

Раньше, бывало, как весна, так и до осени мать не даст с

огорода вылезти. А сейчас! Вот он! Лунный календарик-то! Не

моги против природы!.. Так-то вот!..

Хорошая штука! И тут подгадал так хорошо! День хороший –

праздник, и делать ничего нельзя!.. Повезло!..

Полкан положив свою голову на лапы, привычно слушал,

молча, своего хозяина.

Мы с ним переглянулись, и я решил принять его совет и,

молча, сел к столу.

– Я помню, когда в институт поступил, нас на картошку

послать решили. Я думал, – чокнусь! Я из деревни, а меня в неё

же! Хоть руку руби себе, честно слово!

Полкан выразительно посмотрел на Карла.

– А я смотрю, – тебе нравится это дело! Весь день ходил ты по

огороду-то!

…Оно конечно, когда человеку совсем делать нечего, то и по

огороду походить можно!.. Не дома же сутками сидеть и ничего не

делать?!

Я промолчал. Эти «психоштучки» – так их называл он сам, на

меня не действовали, поскольку я знал итог их и «точку цели», –

он так это называл, и мне было просто интересно, – каким путем,

через какие «тернии» сегодня, его изворотливый ум приведет

Бендрикова к моему столу и буфету.

Как сегодня произойдёт то, что я сам достану его «точку»?

– Оно, конечно, свои продукты – свои и есть! Это вам не

картошка из Израиля по сотне за килограмм. Притом ещё не

известно на пользу ли она нам.

Или бананы!.. Вот скажи, – как могут быть полезны нам

бананы? Где бананы – где мы? У нас ведь с ними не может быть

ни одного звена в ДНК общего! Бананы! Они вон где! Там тигры!

Обезьяны! Мы вот где! Мороз и картошка!

…Вот через обезьян может что-то к нам в ДНК и проскочило?..

Всё равно!.. Картошка!..

Да!.. Рано картошку-то сажать, календарь правильно говорит!

Земля холодная ещё! Надо после дня Победы! Но не сразу! Дня три

надо отдохнуть после праздников!..

- 79 -

...Он замолк. Мы с Полканом смотрели на него, давая ему

собраться с мыслями.

Стало тихо. Я сидел, смотрел в окно и думал: «Зачем я вчера

посадил целую грядку редиски? Послушался советчиков – «Потом

редиску выдернешь, подкормишь, и 28 июня посадишь на этом

месте редьку. Редьку сажай редко! Редька – редко! Через 28

сантиметров друг от друга, «нито уйдёт она от тебя стрелой!»

А теперь! Что с этой редиской делать? А ну, как вырастет?!..

Чудна жизнь! Чуть задержишься – «редиска от тебя в стрелу

уйдет!» Чуть поспешишь – «редька убежит!»

– Ты, смотрю, сегодня уже на огород-то не пойдёшь?!.. Спина?

Да? – встрепенулся Бендриков, видя, что я «тихой сапой»

выбираюсь из-под его «песни сирен». – Оно может и правильно!

Но подвигаться немного надо! Кровушка по спине походить

должна? Должна! Походить надо! Я вот с утра решил, – похожу

немножко! Подумал, – к тебе зайду! Мне-то в магазин надо, думаю,

– «по дороге, если тебе, что надо захвачу и тебе!..»Мы с Полканом

молчим, как и не слышим!

Карл с огорчением проводил неудачно брошенный камень, от

которого не пошло ни одного круга в нашей с Полканом тишине.

–А если редька вырастет! Куда её столько? – думал я,

предварительно сделав лицо человека, который добровольно

подарил первому прохожему все свои сбережения и вспомнил об

этом когда «того и видели».

– А ты вчера ни на что не обратил внимание? – Бендриков

сделал паузу, а я вопросительно повернулся к нему. – Клещей на

огороде-то не нацеплял?

..Ты знаешь, у нас тут, давно дело было, жил дед Митрофан!

Старый был! В германском плену был в Первую мировую войну.

Ты представляешь, пока был в плену – выучил немецкий язык!

Да..! За этот язык его чуть в тридцатые не угнали «туда, куда

Макар телят не гонял». Но обошлось!

Так вот он говорил, что настанет такое время, когда весь

малый люд, он так называл всех, кто в его руке спрятаться мог,

вот этот люд встанет на защиту своего дома.

Одни, значит, лес будут охранять. Другие речки, озёра.

Ручейки там всякие.

А от кого охранять?! Вот!.. От человека!

..Лют он, человек-то, в своей тяге к убийству! Лют! А они,

значит, не дадут! А как не дадут?! А очень просто!

- 80 -

Сам человек в лес-то не пойдет! Сам в воду не залезет! Сам

полюшком не пойдёт! Сам! Страшно ему будет!

«И сгибнет он в трущобах каменных, на дне каменном,

каменного колодца» - кого-то процитировал Карл и замолк.

– А жить-то как человеку? - не выдержал я.

– А зачем человеку жить? По кой хрен он на Земле-то нужен?

Сам-то он знает? Чем он лучше других, которых убивает?

…Слушай, возьми у меня хрен в огороде, а? Весь угол зарос! А

ты своим городским отдашь! С мясом-то хрен – хорошо! Возьми!

У них-то там мяса в городе… о... завались!

Что у Матроскина гуталина!

Ведь весь огород заполонил, проклятый! А он под закусочку –

ой, как хорош! Или вот, – огурцы солить!

– Понадобится, – у тебя возьму! –сказал я и подумал: «Всё-таки,

разговорил он меня!»