Наш двор

- Спасибо тебе, председатель, за хлеб наш насущный. Аминь.

Еще через два дня ночью кто-то стучит к нам. Роберт подходит к двери, Арно и Артур берут свои топорики, с которыми они ходят в лес, и становятся рядом. Мы все проснулись и смотрим на них. Нам страшно.

- Кто там? - спрашивает Роберт.

- Роберт, это ты? - слышно из-за двери.

- Я.

- А мои здесь?

- А кто это?

- Мама Арно. Открой скорей.

- Ма-ма! - кричим мы с Марийкой и бежим к двери. - Ма-ма!

Остальные, наверно, думают, что их мамы тоже пришли. Они тоже вскакивают и кричат:

- Ма-ма!

Дверь открывается. Входит наша мама. Сначала мы не узнаем ее - она одета во все чужое. Она заходит и опускается на пол. Я кидаюсь к ней на шею - моя мама пришла! Я целую ее холодные щеки, нос, губы. Марийка хочет меня оттолкнуть, но я вцепился в мамин платок и не пускаю ее.

- А наша мама где? - спрашивает вдруг Эльза.

Я отпускаю маму. Все стоят вокруг нас, смотрят на маму и молчат.

- Она еще не пришла, - говорит мама. - Она потом придет.

- Когда? - спрашивает опять Эльза.

- Скоро, Эльзочка, скоро.

- А наша мама придет? - спрашивает Отто.

- Придет. Только не сегодня.

- Завтра?

- Нет, наверно, немножко позже... Сынок, - говорит мама Арно, - разденьте меня и принесите снегу. Я, кажется, вся обморозилась.

Арно быстро снимает с мамы старый чужой платок, расстегивает всю в заплатках телогрейку, стягивает дырявые тети Идины валенки, какие-то портянки.

- Ма-ам! - говорит он. - У тебя же ноги совсем белые!

- Да, сынок, - говорит мама. - Давай скорей снегу.

Пришла Володина бабушка Луиза. Пришли и другие бабушки. Они расспрашивают маму. Мама рассказывает, что комиссия началась только через три дня, и было очень много народу, и им пришлось долго ждать, пока их посмотрят. В последний день она молилась и обещала Богу, что если он сделает так, что она не пройдет комиссию, то в тот же день пойдет домой пешком. И вот она не прошла комиссию. "Куда ж ты такая, милая", - сказал ей врач. Мама отдала тетям, у кого было похуже, все свое, взяла их одежду и пошла. Был уже вечер, ее уговаривали: не ходи, ночь скоро, мороз вон какой, да и волки. Но мама пошла - она ведь обещала Богу, а слово надо держать. И всю дорогу опять молилась, чтобы волки не напали. И вот дошла, все хорошо. Только вот ноги немного...

Ноги у мамы начали чернеть. Внизу они черные, вверху белые. Между черным и белым красная полоска. Полоска каждый день поднимается выше. Мама все время лежит. Вчера приходил председатель. Он посмотрел мамины ноги и начал ругать ее:

- Да ты, Петровна, маленькая, что ли? Почему не позвала меня сразу? Ведь давно надо было в больницу...

Дедушка, который возил маму в район, пришел к нам опять. Он повезет маму в больницу. Там ей вылечат ножки, и она приедет.

Бабушка Луиза и бабушка дедушки Семеныча одевают и укутывают маму. Потом все вместе переносят ее на сани. Мы провожаем маму. Мы не плачем - мама скоро вернется.

Мамы уже давно-давно нет. Я гуляю по улице. На улице хорошо. Много снегу и не холодно.

На дороге разговаривают две тети. Я прохожу мимо.

- ...И что не согласилась, - говорит одна.

- Да, может, так и лучше, - говорит другая. - Что ж без ног-то за жизнь.

- Здравствуйте, тети, - здороваюсь я.

- Здравствуй, милый. - Одна тетя наклоняется ко мне, берет меня на руки и целует.

- Не надо, - хочу я опять на землю. - Я уже большой.

- Ах ты сердешный, - говорит тетя. - Ну иди, иди. - Она еще раз целует меня в щеку и опускает на землю.

- Мамы долго нет, - хочется мне поговорить с тетями. - Я скучаю.

- Конечно, миленький, конечно. - Одна тетя вытирает слезы. Наверно, она расстроилась, что я скучаю по маме. Мне жалко тетю. Я ее успокаиваю:

- Ну ничего. Она скоро приедет. Вот только ножки ей вылечат, - говорю я, как мне говорил Арно.

- Правильно, миленький, правильно. Ты молодец.

Я иду дальше. Я рад - я молодец.

3. Мария

В районе есть большой дом. Там живут только дети. Детей там много-много. Они играют там разными игрушками. Игрушек там тоже много-много. А еще там кормят три раза в день. И суп дают, и кашу, и хлеб. В этом доме хорошо.

Дедушка Семеныч везет нас в этот дом. Он сидит впереди в санях. Рядом с ним сидит Отто. Он самый маленький. Потом Эльза. Потом я. А сзади Марийка - чтобы я не выпал.

Напротив нас сидят тоже четверо. И один мальчик посредине. Мы едем пока без Арно. Арно потом приедет - он обещал. И будет жить с нами.

Мы уже долго едем. Выехали, как только светать начало, а теперь уже, наверно, обед. Мы опять замерзли. Дедушка Семеныч останавливает лошадь.

- А ну-ка, пробежимся, - говорит он.

Мы вылезаем из саней. Дедушка Семеныч тоже вылезает и идет рядом с санями. Он быстро уходит вперед, потом кричит:

- Догоня-ай! Шевели ногами!

Мы бежим по дороге. Если бежать, то становится тепло. Мы бежим, падаем, встаем и снова бежим. Последними подбегаем к саням мы с Отто. Теперь нам тепло, и мы опять садимся в сани.

Мы выезжаем из леса. Начинается большая-большая деревня. Домов здесь много-много, и людей тоже много. Это, наверно, уже район.