Наш испорченный герой. Встреча с братом

— Да что ты такое говоришь? Ты соображаешь, что говоришь?

По его лицу я ясно видел, что вся моя затея была для него досадной неприятностью. Возмущённый, я стал перечислять все прочие злоупотребления Сок Дэ, в том числе и те, о которых только догадывался. Учителю совершенно не хотелось меня слушать, и это ясно прозвучало в его голосе, когда он наконец решил избавиться от меня.

— Ну хорошо, хорошо, — сказал он. — Ступай. Я разберусь с этим.

Я чувствовал, что на учителя полагаться нельзя, хотя в то же время с нетерпением ждал начала урока, раз он обещал разобраться. Но на перемене случилось событие, которое всё поменяло. Я увидел, как в заднюю дверь класса просунулся наш школьный курьер. Он поманил к себе Сок Дэ и стал что-то шептать ему на ухо. Этот парень окончил нашу школу года два назад и теперь служил здесь курьером. Как только я его увидел, я почувствовал, что дело плохо. Я вспомнил, что, когда я рассказывал о подвигах Сок Дэ учителю, этот парень стоял неподалеку и копировал что-то на мимеографе.

Как и следовало ожидать, Сок Дэ вернулся на свое место, немного поразмыслил, а потом достал из кармана зажигалку и направился к Пёнг Джо.

— Твой отец ведь сегодня возвращается? Ну, так на, верни ему эту штуку, — сказал он, протягивая зажигалку Пёнг Джо. Потом он добавил погромче: — Я взял её у тебя, чтобы ты не наделал пожара, понял? Нельзя детям играть с такими вещами.

Он сказал это так, чтобы слышал весь класс. Пёнг Джо сначала растерялся, но потом его лицо просияло.

Минут через пять в класс вошёл учитель. Лицо у него было ещё мрачнее, чем обычно.

— Ом Сок Дэ! — возгласил он, едва взойдя на кафедру.

Сок Дэ отозвался и встал с совершенно спокойным видом. Учитель протянул к нему руку:

— Дай сюда зажигалку.

— Какую зажигалку?

— Дай сюда зажигалку, которая принадлежит отцу Юн Пёнг Джо.

Не дрогнув ни одним мускулом, Сок Дэ отвечал:

— Я уже вернул её Пёнг Джо. Я просто позаботился о том, чтобы он ничего не поджёг.

— Что?!

Учитель метнул в мою сторону гневный взгляд, но тем не менее вызвал ещё и Юн Пёнг Джо, чтобы получить подтверждение.

— Правду говорит Ом Сок Дэ? Где зажигалка?

— Да, правду, она у меня, — живо ответил Пёнг Джо.

Я был совершенно уничтожен. Я чувствовал себя полным идиотом, не зная, с чего начать объяснения. Учитель вызвал меня:

— Хан Пёнг Тэ, что здесь происходит?!

Это был даже не вопрос. Это было начало выговора. Я вскочил на ноги и закричал:

— Он отдал её только сегодня утром… пять минут назад!

Мой голос дрожал, я чувствовал, что учитель мне не верит.

— Придержи язык! — оборвал меня учитель. — Ты тут устроил шум на пустом месте.

Теперь я не мог даже рассказать ему, что курьер предупредил Сок Дэ. И кроме того, у меня не было никаких доказательств, что курьер говорил именно об этом деле.

Учитель отвернулся от меня и обратился к классу.

— Скажите, правда ли то, что Ом Сок Дэ не даёт вам жить? — спросил он. — Есть ли среди вас кто-нибудь, кого он обидел?

В его голосе звучало: теперь, когда инцидент исчерпан, можно внести окончательную ясность, разрядить обстановку. Лица ребят сразу странным образом застыли. Учитель видел это и продолжал потише, разыгрывая настоящую заинтересованность:

— Вы можете говорить совершенно свободно, всё что хотите. Не бойтесь Ом Сок Дэ. Высказывайтесь. У кого он что отнял, кого ударил ни за что… говорите, не бойтесь. Есть среди вас такие?

Никто не поднял руку и не встал. Никто даже не пошевельнулся. Чувствуя, что классом владеет странное чувство облегчения, учитель смотрел на ребят ещё некоторое время.

— Значит, нет таких? — спросил он ещё раз. — Насколько мне известно, таких должно быть совсем немного.

— Никого!

Это выкрикнула чуть ли не половина класса — те, кто сидел поближе к Сок Дэ. Лицо учителя прояснилось. Воодушевлённый, он повторил вопрос:

— Вы уверены? Действительно никого?

— Никого!

На этот раз уже все ребята прокричали это хором — кроме меня и самого Сок Дэ.

— Ну, тогда ладно. Начинаем урок.

И учитель, отделавшись от неприятностей — как будто он с самого начала знал, что так и будет, — открыл классный журнал. К счастью, он не вызвал меня и не поставил лицом к лицу со всеми: ему было достаточно заверений Сок Дэ и всего класса, и он решил не продолжать дело.

Итак, урок начался, но я, оглушённый этой внезапной сумасшедшей переменой обстоятельств, уже не слышал ничего из того, что говорил учитель. У меня в голове словно жужжал голос Сок Дэ, который на ходу ловил вопросы учителя и тут же отвечал на них. В этом голосе звучали нотки небывалого триумфа. Урок закончился, и тут я услышал свое имя.

— Хан Пёнг Тэ, — сказал учитель, направляясь к выходу, — зайди-ка на минутку в учительскую.

Он старался держаться спокойно, но, глядя ему в спину, я почувствовал, как он сердит. Не чуя ног, я поднялся и поплёлся за ним. Выходя из класса, я услышал злобный шепот:

— Чёртов секки, он ещё и стучит…

Учитель жадно затягивался сигаретой — видимо, для того, чтобы успокоить нервы. Как только я вошёл, он приступил к нотации:

— Нехорошо получилось. Значит, всё, что ты тут наговорил, — это ложь, наговор.