Наш общий друг. Часть 1

— Я очень заинтересовался, — продолжаетъ между тѣмъ мистеръ Винасъ, — очень заинтересовался, когда узналъ объ этомъ тѣлѣ, найденномъ въ рѣкѣ (въ то время она еще не отказала мнѣ наотрѣзъ, понимаете). У меня здѣсь есть… Впрочемъ, все равно, — не стоитъ объ этомъ толковать.

Онъ взялъ было свѣчу и придвинулъ ее на всю длину своей руки къ одному изъ темныхъ шкаповъ, но прервалъ свою рѣчь какъ разъ въ ту минуту, когда мистеръ Веггъ обернулся, чтобы взглянуть туда.

— Старикъ былъ хорошо извѣстенъ въ здѣшнемъ околоткѣ. Разсказывали даже будто онъ скрылъ несмѣтныя богатства подъ своими сорными насыпями. Я лично думаю, что тамъ нѣтъ ничего. Вы, можетъ быть, знаете, мистеръ Веггъ?

— Ничего нѣтъ, — говоритъ Веггъ, ни слова до тѣхъ поръ не слыхавшій ни о какихъ насыпяхъ.

— Ну, я васъ не задерживаю. Покойной ночи.

Горемычный Винасъ киваетъ головой, пожимаетъ ему руку и, въ изнеможеніи упавъ на свой стулъ, наливаетъ себѣ еще чаю. И мистеръ Веггъ, который уже взялся за ремень, чтобъ отворить наружную дверь, взглянувъ черезъ плечо назадъ, видитъ, что паденіе хозяина до такой степени потрясло всю покривившуюся лавченку и такъ сильно всколыхнуло пламя свѣчи, что всѣ младенцы — индѣйскій, африканскій, и британскій, а равно «человѣческія кости разныя», французскій джентльменъ, зеленоглазыя кошки, собаки, утки и все остальное собраніе вдругъ выдвинулись изъ тьмы, какъ будто оживши на секунду. Даже бѣдный мертвый реполовъ у локтя мистера Винаса повернулся на бокъ. Въ слѣдующую минуту мистеръ Веггъ уже ковыляетъ по грязи подъ свѣтомъ газовыхъ фонарей.

VIII Мистеръ Боффинъ на консультаціи

Кому случалось въ дни, когда пишется эта повѣсть, входить изъ Флита-Стрита въ Темпль и, безутѣшно блуждая по немъ, наткнуться на унылое кладбище и взглянуть на господствующія надъ этимъ кладбищемъ унылыя окна, и замѣтить въ самомъ уныломъ изъ всѣхъ оконъ унылаго мальчика, — тотъ можетъ сказать, что онъ заразъ, однимъ широкимъ взглядомъ окинулъ всю контору и узрѣлъ засѣдающаго тамъ старшаго письмоводителя, младшаго письмоводителя, письмоводителя по гражданскимъ дѣламъ, письмоводителя по уголовнымъ дѣламъ и письмоводителя по всевозможнымъ судебнымъ дѣламъ, — правую руку мистера Мортимера Ляйтвуда, о которомъ не такъ давно было пропечатано въ газетахъ, какъ о «замѣчательномъ адвокатѣ».

Мистеръ Боффинъ, уже не разъ входившій въ сношенія съ этою живою эссенціей письмоводства, какъ на мѣстѣ ея постояннаго пребыванія, такъ и у себя въ павильонѣ, не затруднялся узнать ее теперь, какъ только увидѣлъ ее сидящею въ ея пыльномъ грачиномъ гнѣздѣ. Онъ поднялся во второй этажъ унылаго дома, гдѣ находилось самое унылое изъ всѣхъ его оконъ, поглощенный размышленіями о превратности судебъ Римской имперіи и горько жалѣя о кончинѣ симпатичнаго Пертинакса, который не далѣе, какъ въ прошлый вечеръ, оставилъ дѣла имперіи въ страшнѣйшемъ безпорядкѣ, павъ жертвою неистовства преторіанской гвардіи.

— Добраго утра, добраго утра! — заговорилъ мистеръ Боффинъ, привѣтственно махнувъ рукой, когда унылый мальчикъ, по фамиліи Блейтъ, отворилъ ему дверь конторы. — Господинъ адвокатъ принимаетъ?

— Должно быть, мистеръ Ляйтвудъ назначилъ вамъ, сэръ, этотъ часъ?

— Я, знаете, мой милый, въ назначеніяхъ не нуждаюсь, — отвѣчалъ мистеръ Боффинъ. — Я за свой визитъ деньги плачу.

— Конечно, сэръ. Не угодно ли войти? Въ настоящую минуту мистера Ляйтвуда нѣтъ въ конторѣ, но онъ долженъ придти въ скоромъ времени. Не хотите ли посидѣть въ кабинетѣ мистера Ляйтвуда, пока я загляну въ кліентскую книгу?

Юный Блейтъ съ большой важностью досталъ изъ конторки длинную, тоненькую тетрадку въ оберткѣ изъ коричневой бумаги и, раскрывъ ее, принялся водить пальцемъ по страницамъ, бормоча вполголоса: «Мистеръ Аггзъ, мистеръ Баггзсъ, мистеръ Даггзъ, мистеръ Каггзъ, мистеръ Фаггзъ, мистеръ Гаггзъ, мистеръ Боффинъ».

— Такъ точно, сэръ, совершенно вѣрно, но вы пожаловали немного ранѣе назначеннаго часа. Мистеръ Ляйтвудъ сію минуту придетъ.

— Я не спѣшу, — сказалъ мистеръ Боффинъ.

— Очень хорошо. Въ гакомъ случаѣ, сэръ, если позволите, я воспользуюсь этимъ временемъ, чтобы внести вашу фамилію въ книгу посѣтителей за текущій день.

Юный Блейгь съ такою же важностью досталъ другую тетрадку, взялъ перо, обсосалъ его, обмакнулъ въ чернильницу и, прежде чѣмъ приняться писать, прочелъ фамиліи по раскрытой страницъ: «Мистеръ Аллей, мистеръ Валлей, мистеръ Даллей, мистеръ Каллей, мистеръ Фаллей, мистеръ Галлей, мистеръ Лаллей, мистеръ Халлей, мистеръ Маллей и мистеръ Боффинъ».

— У васъ все по строго опредѣленному порядку, мой другъ? — спросилъ мистеръ Боффинъ, когда фамилія его была внесена.

— Такъ точно, сэръ, — отвѣчалъ мальчикъ. — Безъ строгаго порядка мнѣ бы ничего не подѣлать.