Наш последний эшелон

Оксана сидит за столом, пишет, Марина режет хлеб. В сковороде аппетитно парит жареная картошка, рядом копченая скумбрия. Да, я подгадал в самый раз.

– Добрый вечер, девушки, – говорю я.

Они отвечают: «Привет, привет!» – и приглашают к столу.

– А можно?

– Давай, Рома. Не надо церемоний.

Жареная картошечка и рыба, что может быть лучше!.. Девушки выглядят усталыми, им не до разговоров, мне, если честно, тоже. Но для приличия спрашиваю:

– Как день прошел?

– Нормально, – отвечает Марина. – А у тебя?

– Так… Скучно, одиноко…

Говорить особенно не о чем. О литературе мы наговорились в первые недели знакомства, почитали творения друг друга, поспорили, все выяснили, а теперь идут будни – то, что называется жизнью… Вот Марина вспомнила смешное из сегодняшней лекции по введению в языкознание, стала пародировать преподавателя и, наконец, рассмешила Оксану. И я тоже слегка похихикал…

Хорошо, поел, теперь можно вернуться к себе, с удовольствием покурить. На сытый желудок не так страшно встретить ночь.

– Пишешь что, Оксан?

– Да так, пытаюсь…

– Дашь почитать?

– Ну, как готово будет. – И улыбается смущенно.

Писательницы… До пятого курса научат их стряпать терпимые поделки. Такие дотягивают до диплома, становятся профессионалами. Как там? «Литературный работник». Хе-хе…

В коридоре я встретил Андрея. В первый момент я обрадовался, а потом испугался, ведь Андрей – это значит чуждые мне разговоры, напряги, споры…

– О, Андрей, ты откуда?

Пожали друг другу руки, потрясли их. Подходим к комнате.

– Добро пожаловать в мою нору.

С Андреем мы после десятого класса отправились в Ленинград, он там зацепился, стал теперь в свои двадцать четыре одним из главных торговцев обувью, имеет трехкомнатную квартиру, дорогую машину, свой торговый дом, склады. Из школьного хулигана Андрюни он превратился в солидного мужчину, знающего себе цену, с головой на плечах и пухлым бумажником в кармане. Он вроде и считать-то как следует не умел, а теперь ворочает миллионами, контролирует доходы-расходы, разбирается в накладных, за пять минут принимает рискованное решение, поняв каким-то чутьем, что оно принесет ему стопроцентную выгоду.

Я включил свет – свет немного сглаживает убогость комнаты, – налил в банку воды из пластиковой бутылки, включил кипятильник.

– Ты один, что ли, живешь? – спросил Андрей, положив «дипломат» на старый диванчик, который по причине многодневного отсутствия моего соседа Дениса не был застелен.

– С парнем вообще-то, но он здесь редко теперь появляется.

Андрей с легким презрением оглядывал обстановку. Он, если честно, меня раздражает. Рядом с ним я особенно остро чувствую свою ничтожность. Каждое его движение выдает уверенного, знающего, как надо жить, человека.

– А где он?

– В институте работает дворником, потом едет к девушке, ночует у нее.

– А ты не работаешь?

Я хмыкнул:

– Мне учиться хватает.

– А деньги?

– Стипендия семьдесят тысяч, родители…

– Я-асно. – Его голос напоминает следовательский, и наш разговор как допрос.

Я решил перевести его на другую тему:

– Ты надолго в Москву? Да садись, Андрей, что так стоять… Сейчас чай будет готов.

– В четыре утра самолет в Варшаву. – Он сел на шаткий стул, хотел было закинуть ногу на ногу, но, видимо, побоялся. – Еще зайти здесь кой-куда надо. Почему так холодно?

– Комната угловая, батареи чуть теплые, да и окно не заклеено, сквозит… Обогреватель есть, но что-то там отпаялось… – Я тоже сел. – Как дела, процветаешь?

– Идет потихоньку, – кивнул Андрей. – Еще один склад арендовал. Второго бухгалтера пришлось взять, один уже не справляется.

– Рад за тебя. Вот, полюбуйся машинкой. – Я показал на стоящую на письменном столе пишущую машинку. – «Самсунг». Спасибо тебе.

– Сколько стоит?

– Шестьсот шестьдесят. На вэдээнха купил, год гарантии. В ней специальная лента есть – не то слово или букву напечатал, можно тут же стереть.

– Да, – усмехнулся Андрей, – тебе эта лента как раз необходима.

В начале октября я ездил в Питер к Андрею за деньгами на эту машинку. Он, конечно, дал, как старый друг. В целом одобрил мое поступление в Литинститут, хотя, кажется, не верит, что буду учиться. Я тоже думаю: долго мне здесь не выдержать… Вода закипела, я заварил чай в кружке.

– Что-нибудь новенькое написал?

– Конечно! – Я постарался ответить бодро. – Несколько рассказов, сейчас над повестью работаю.

– О чем?

– Повесть? М-м… Из жизни рабочего… один день его жизни.

– Ясно. – Андрей еще раз оглядел комнату. – Покажи-ка обогреватель. Здесь же дубак невыносимый!

Я вытащил из-под дивана электроплитку, служившую обогревателем. Андрей осмотрел ее.

– У тебя отвертка есть?

– Нет.

– Тогда подсоединим напрямую.

Он действовал как заправский электрик; я закурил, наблюдал за работой; окончив операции с проводками, Андрей спросил:

– Куда поставить?

Я показал под обеденный стол.

– Только осторожней, не задевай, может замкнуть. Ну-ка включи.

Я вставил вилку в розетку, спираль постепенно стала краснеть.