Наш Современник, 2002 № 11

— Да, да! — воскликнул Бойерман. — Я, собственно, и пришел к вам, чтобы сказать, что у нас есть предложение установить постоянный неформальный и доверительный контакт лично с вами. Мы заинтересованы в обмене мнениями, открытом обсуждении проблем не только научного, но и политического плана... с вами и через вас, учитывая ваш авторитет в Москве и возможности общения с руководством партии.

В кабинете воцарилось напряженное молчание. Тыковлев долго глядел в окно поверх головы Бойермана ничего не выражающим взглядом. Затем поднял вверх палец и молча покрутил им в воздухе, как бы показывая на потолок и стены.

— Чего вы сомневаетесь? — спокойно спросил Бойерман. — Вам не предла­гают ничего особенного. Будет еще один доверительный канал между ЦК КПСС и влиятельными силами на Западе. Может быть, Горбачеву именно вы больше всего подойдете для таких целей. Зачем ему брежневские и андроповские каналы.

— Мне надо сначала доложить, — буркнул Тыковлев.

— Вот и докладывайте, — обрадовался Бойерман. — Но, как я понимаю, вы сами-то лично не против?

Тыковлев слегка кивнул, опять опасливо поглядев на потолок и стены. Потом улыбнулся.

Бойерман улыбнулся в ответ. Атмосфера в комнате ощутимо разрядилась.

—  Главное во всех этих делах не форма, а содержание, — отхлебнув чая, закончил Бойерман. — Хотелось бы, чтобы появилось новое содержание. Ваши друзья очень надеются, что вы его привнесете. Пожалуй, вы, как никто другой из высокопоставленных деятелей партии, знаете, что нужно для того, чтобы наладить настоящее доверие в делах с Западом. Подумайте, в каком объеме и в каком темпе можно начать осуществлять это. Повторяю, вам это виднее, чем нам. Там на Западе плохо себе представляют вашу внутреннюю кухню, часто заблуждаются в оценках. Нам нужно корректировать свои взгляды. Так что давайте больше и чаще советоваться. Возможности для этого будут. Разумеется, на всех мероприятиях фондов Аденауэра, Эберта, да и Наумана тоже, вы наш желанный гость. И вообще, сообщайте, когда будете выезжать за границу. И Паттерсон, и Боренстейн, и лорд Крофт, и, разумеется, я будем всегда рады увидеться, поговорить, поспорить. Ведь мы, по сути дела, хотим одного с вами. Мира для наших народов, счастья и процветания для наших стран. Мы так же, как и вы, — за новое мышление.

Бойерман подмигнул, заразительно рассмеялся и, показав пальцем на стены и потолок, пренебрежительно махнул рукой.

—  Согласны?

— На все сто процентов, — кивнул лысеющей головой Тыковлев. — Вы знаете, что политика ЦК КПСС нацелена именно на это. Хватит быть врагами, давайте попробуем вести дела по-другому. В мире места и для вас, и для нас хватит.

*   *   *

Вертушка на столе зазвонила неожиданно и требовательно, не оставляя сомнений в том, что с Тыковлевым хочет говорить большое начальство. В трубке раздался женский голос, хорошо знакомый посвященным. Это была Лариса — телефонистка Генерального.

—  Александр Яковлевич? — приветливо и вместе с тем тоном, не терпящим возражений, сказала трубка. — Здравствуйте! С вами будет говорить Михаил Сергеевич.

—  Здравствуй! — тут же прорезался в трубке Горбачев. — Как дела идут на новом месте? — и, не ожидая ответа: — Читал, читал твою справку. Интересные повороты. Надо по-новому взглянуть на многое. Одним словом, перестраиваться по всем направлениям. Конечно, и на внешнеполитическом фронте тоже...

— Михаил Сергеевич, не то слово, — попытался встрять Тыковлев. — Все надо переосмысливать радикально. Роль рабочего класса в современных условиях иная. У нас иная и у них иная. И кризиса капитализма мы не дождемся...

— Ага, — явно не желая слушать дальше, перебил его Горбачев. — Я тебе вот чего предложить хотел. Подключайся к работе группы консультантов, которые готовят мои выступления. Я очень на тебя надеюсь. Надо вносить новое содер­жание, двигать идеи перестройки. Там все Александров бал правит. Сам понимаешь... Привычные формулировки, затертые мысли. Бовин,  Шишлин,  Ковалев.  В  общем,  ты  знаешь  эту  компанию  по предыдущей работе в ЦК. Надо по-новому. Не сразу, конечно. Сразу — неправильно поймут. Важно постепенно внедрять новые идеи, обозначать темы. Народ хорошо принимает идеи перестройки. Надо это развить, привлечь к перестройке простых советских людей. Именно простых... Социализм — ведь это демократия, творчество масс. Больше социализма — больше демократии, больше народного участия в делах государства. Надо уходить от административно-командных методов, возвращаться к Ленину. Социализм — это творчество масс. В общем, ты должен понять, как это ответственно и сложно. Не зря же мы тебя поддержали в академики. Давай, поезжай сегодня же на ближнюю дачу. Посмотри, чего они там написали. Займись всерьез. Я подключусь на следующем этапе. Пока что съезжу на недельку отдохнуть на юг. А ты, кстати, в отпуске был?

— Не был, Михаил Сергеевич. Только собираюсь, — ответил Тыковлев. — Но теперь, видимо, придется отложить...