Наш Современник, 2002 № 12

Этого и добиваются. Ради этого хельсинкские правозащитники готовы сотрудничать с чиновниками из генпрокуратуры и МВД. Направляя, натаскивая, если у тех не хватит собственного нюха: “Вчера генеральный прокурор России Владимир Устинов встретился с представителями правозащитных организаций... По словам руководителя Московской хельсинкской группы Людмилы Алексеевой, на встрече достигнута договоренность о проведении подобных мероприятий раз в два месяца. Также к майским праздникам правозащитники предложат свой вариант некоего распоряжения или приказа генпрокурора (?! — выделено мною. — А. К. ), который будет регламентировать в дальнейшем сотрудничество органов прокуратуры с правозащитными организациями” (“Независимая газета”. 17.04.2002).

Стало быть, небезадресны песни о “ярком, талантливом прокуроре”! Вы их судите — мы вам варианты постановлений писать станем. Прямо как в 37-м...

Не знаю, оправдаются ли надежды именно этих певцов и ловцов (в 37-м еврейские радикалы в партии, приветствовавшие ужесточение репрессий, сами попали под их каток). Но то, что объявленная борьба с экстремизмом — это охота на последних русских пассионариев, для меня несомненно.

Именно поэтому с высоких трибун до сих пор кричат о   п р о ш л о г о д н е й   драке в Царицыне, а случившаяся   э т и м   л е т о м   азербайджано-дагестанская разборка в Новогирееве — со стрельбой и двумя трупами (Rambler-медиа. 22.07.2002) — никого не интересует. Ну и что, что кавказские парни палят из стволов в русской столице — это “не в масть”! Не их ловить приказано…...

Именно поэтому в законе специально оговорен запрет литературы, которой увлекаются русские скинхеды. Но никто и не думает запрещать иудейский “Шулхан Арух”, где каждому еврею предписано: “Запрещается спасать их [акумов ** ] , когда они близки к смерти. Например, когда увидишь, что один из них упал в море, то не выручай его, даже если он хочет заплатить. Согласно с этим, их нельзя и лечить — даже за деньги, за исключением того случая, когда можно опасаться неприязни...” (Иоре де’а 158—1. Цит. по: “Наш современник”, № 8, 2002).

Похоже, власти не видят ничего предосудительного и в ваххабитской лите­ратуре. В частности, в книге дагестанца Магомеда Тагаева “Наша борьба, или Повстанческая армия Имама”. Она вышла в Киеве в 1997 году, но распростра­нялась исламскими центрами в Москве. Вот что там говорится о русских: “Русские — это нация без прошлого и нация без будущего... Ни о каких интересах русских на Северном Кавказе речи не может идти... О чем здесь можно говорить, о каком мирном решении вопроса? Здесь только один выход: мечом и огнем сжечь все дотла и дорезать, кто остался жив, чтобы ни один не уполз, кто не успел уйти за очерченные нами границы в уста­новленный срок” (цит. по: “МК”. 23.09.1999).

Кстати, в связи с приведенными цитатами — и шире — литературой подобного рода — у меня вопрос к депутатам. Не из проправительственных фракций — с этими все ясно. Вопрос к коммунистам и патриотам в Думе. Почему при обсуждении законопроекта никто не зачитал эти откровения и не спросил коллег из “Единства”, “Народного депутата”, СПС, “Яблока”, а заодно с ними и представителя президента: почему, запрещая книги, где нелицеприятно характеризуются евреи (писания главарей национал-социализма), вы дозволяете свободное распространение литературы, оскорбляющей русский народ? Что это — знак согласия с позицией русофобов или проявление вопиющей некомпетентности в области, где вы взялись покомандовать?

Пусть ответят! Кто узнает об этой полемике? У оппозиции нет телевидения и прессы? Не стоит прибедняться!

Нет телевидения в Москве, но есть в “красном поясе” — используется ли оно в полной мере? Есть десятки частных студий — они заинтересованы в острых материалах, чтобы привлечь к себе внимание. Есть сотни газет, начиная с “Советской России” и “Завтра” и заканчивая районками в том же “красном поясе”. Да и сами товарищи депутаты постоянно выступают. Вот и надо говорить о   н а б о л е в ш е м   конкретно, с примерами. Не талдычить в сотый раз про “оккупационный” режим, а   п о к а з ы в а т ь,   как режим борется против собственного народа.