Наш Современник, 2005 № 01

«10 июня останется в памяти россиян не только как день разбитых футбольных надежд, но и как день крушения телевизионных авторитетов. Немедленно отреагировать на бушевание молодежной толпы в центре Москвы справедливо и объективно смогли далеко не все. Бывший народный любимец Ревенко сразу же, будто им руководил сам Глеб Павловский, соединил закон об экстремизме, внезапно и своевременно найденные у Киевского шоссе небольшие ракеты и там же установленный трагический щит с довольно гнусной надписью — со скинхедами, антисемитизмом, расовой нетерпимостью и чуть ли не с происками компартии. Несколько по-другому поступил Павел Лобков, корреспондент НТВ, столь недавно еще занимавшийся жизнью растений. У него другая точка зрения, т. е. он задал вопрос, популярный еще со времен римского права: „Кому все это выгодно накануне сначала парламентских, а потом следующих за ними президентских выборов?“ В том числе разъяснил, и в чем опасность только что принятого в первом чтении Думой с ничтожным перевесом закона об экстремизме. Уже сейчас его можно называть пресловутым. При этом удивительным образом точка зрения на этот предмет совпала у Павла Крашенинникова, самого Лобкова, не отличавшегося любовью к компартии, и лидера КПРФ Геннадия Зюганова. Это надо было видеть и смотреть. Что касается самих молодежно-футбольных волнений, то, кроме того, что наша власть всегда к чему-то не готова, следует отметить, что на Манежной площади собрались и гневались не те, у кого дома „грюндики“ и „фунаи“ со стереозвуком. Мысль ясна? Отсюда и осыпающиеся, как цветы, витрины дорогих центральных магазинов, и горящие иномарки, припаркованные возле гостиницы „Москва“ и Государственной думы. Решает, как известно, в первую очередь всё Дума».

10 июня, понедельник. К трем часам пошел пешком на президиум комиссии и совместил приятное — хожу мало — с познавательным. Шел по улице Горького через проезд Художественного театра, который снова стал Камергерским, и дальше.

События вчерашнего дня уже как бы подчищены. Но вместо витрин — большие синие маскировочные полотна. Вот работы стекольщикам!.. Заодно выяснил, что, как правило, большие витринные окна — это стеклопакет, т. е. два стекла сразу с воздушной прослойкой между ними. И, конечно, представляю, каких это деньжищ стоит! Вот так глупость и нераспорядительность властей — которые любят заигрывать с народом, и в частности с молодым, — приводят к жутким последствиям.

Побиты все окна и витрины МХАТа. В стоящем напротив МХАТа меховом ателье исчезли шубы из витрин… Но где все-таки та грань между протестной акцией и разгулом страстей? То, что акция протестная — у меня не вызывает никакого сомнения. Это на фоне того, что сегодня уже в Ульяновске волнения по поводу повышения цен на горячую воду. Ребята съехались из бедных, это я понял, семей; многие из Подмосковья, и, конечно, контрасты их провинциальной жизни и жизни центра — огромны. Надо отметить, что телевидение сделало всё, чтобы вооружить молодых людей знанием, что надо делать. Сколько раз были показаны как бы молчаливой камерой — не у нас, а у них — молодежные восстания. Народ, конечно, стал другой — вряд ли 15 лет назад кто-нибудь осмелился поджечь машину: все отлично понимали, что другой машины у владельца не будет.