Наш Современник, 2005 № 05

Батальон фашистов при поддержке танков и под прикрытием авиации готовился форсировать реку Миус, перебраться на восточный берег и вбить клин в нашу оборону. Следовало нанести огневой удар. И немедленно.

Лихим броском батарея из четырёх гвардейских минометов «катюша» вырвалась на огневые позиции. Медлить нельзя. На открытом месте, прямо на виду у противника, понимая опасность положения, гвардейцы исполняли привычное дело, стараясь выиграть каждую секунду. Наводчики уже заканчивают наводку.

Но враг всё же опередил. Справа, метрах в двадцати, вдруг с треском разорвался снаряд, один за другим — ещё несколько. Над батареей нависла смертельная опасность — её взяли «в вилку».

Комбат лейтенант Храмков вспомнил напутственные слова командира дивизиона: «Залп — несмотря ни на что!»

Оставалось уже не более полминуты. И вдруг на боевые машины лавиной обрушились вражеские снаряды. От разрывов вокруг вздыбилась земля. Вот прямым попаданием разбита одна установка.

— Спасай машины! — крикнул помкомвзвода Мартюгин и бросился к установкам. Сражённый осколком, упал. Но следом ринулись другие.

Вспыхнули вторая и третья машины, раненный в живот водитель Карпов пополз к последней.

— Назад! — приказал лейтенант. — Ложись в канаву!

Но не послушался водитель, истекая кровью, залез в кабину.

Так и погиб он в машине, делая отчаянные и тщетные попытки завести её. Оставшиеся в живых по приказу лейтенанта стали отползать в сторону от страшного места. Теперь уже жертвовать жизнью было излишне — горели все четыре машины.

Немцы на переправе, осмелев, засуетились. Казалось, теперь уже ничто не помешает им безнаказанно перебраться на наш берег.

Но тут произошло уму непостижимое. Это было из области фантастики. С горевших «катюш» один за другим стали срываться воспламенившиеся снаряды. С грохотом они летели на тот берег. Срывая переправу врага, грозные реактивные установки мстили за гибель своих расчётов.

Война всё спишет…

Разное случается на войне. Всё ли она может списать?

Эту дикую историю услышал я от танкистов в Прибалтике.

В разгар сражения танк внезапно остановился. К нему подъехала чёрная легковушка. Выскочивший незнакомый генерал, потрясая кулаками, заорал:

— Почему стоим, так вашу мать?! Где командир?!

Тот выпрыгнул, как положено, доложил, что мотор отказал…

— Саботаж! — Генерал выхватил пистолет и в упор всадил пулю. Сел в машину, покатил вперед.

Ещё не успевший прийти в себя экипаж, охваченный яростью, развернул башню и первым снарядом разнёс легковушку.

Насколько правдоподобна эта страшная история — судить не мне. Каковы её последствия — тоже не известно.

Как расценить поступок генерала? На фронте случалось разное. Война порою одинаково списывала всё: и чрезвычайное происшествие, и произвол, и преступление, и самосуд… Но надо же оставаться человеком!

Пятьдесят первый

Таким он и остался в моей памяти — среднего роста, ничем не примечательным, хладнокровным, рассудительным, с чувством собственного достоинства. И чуточку франтоватым. Даже в тяжёлых полевых условиях. Как это ему удавалось? Неизвестно. Но только всегда он был тщательно выбрит и выглажен. Где доставал одеколон? Знал только он сам.

Командир санитарного взвода стрелкового батальона, он от подчинённых своих настоятельно требовал:

— Смелей выдвигайтесь вперед! Впритирку к боевым порядкам!

И, как результат этого, потери в его санвзводе всегда были самыми меньшими.

Он щедро делился своим богатейшим опытом. Бывало, не делая из себя героя, расскажет, да ещё и продемонстрирует, каким методом пользовался при выносе раненого, как использовал рельеф местности. Его любимым методом был вынос раненого на бедре. Выносящий ложится, допустим, на правый бок. Взваливает раненого на бедро согнутой правой ноги и начинает передвигаться с помощью правого локтя и левой ноги. Левая рука при этом придерживает раненого. В учебниках метода этого не было.

Ему, старшему лейтенанту медицинской службы, самым дорогим — жизнью — обязаны были многие однополчане.

Он лично вынес с поля боя пятьдесят тяжелораненых. Полсотни! Вдумайтесь в эту цифру!

По существовавшему тогда положению он был представлен к высшей государственной награде. Первым из медиков дивизии. Ему предлагали работу в тылу, в медсанбате.

— Не могу. Скучно.

Вскоре после отправки наградных документов ему вручили партийный билет. А вот орден Ленина получить не успел. С поля боя вынесли его мы. Мертвого. Пятьдесят первого.

Ему не было и тридцати лет. Прошу, запомните его имя — Анатолий Звягин.

«За павших товарищей!..»

Год 1944-й. Вайнёде — небольшой городок на границе Латвии с Литвой. Здесь случилась трагедия, от которой на войне не страхуют ни бесстрашие, ни опыт. При воздушном налёте на железнодорожную станцию фашистская тонная бомба угодила в узел связи армии. 83 человека погибли, многих завалило.