Наш Современник, 2005 № 10

Случаев такого рода, как прецедент Писарро, в истории человечества было много. Их можно наблюдать и в наше время. Общим для них является умение одного из объединений людей заметить уязвимый пункт другого и использовать это преимущество в борьбе с ним. Это преимущество — интеллектуальное. Интеллект тут особого рода: не беспристрастно познавательный и не созидательный, а пристрастный и разрушительный, направленный на нанесение ущерба противнику, на его покорение или уничтожение. Различие тут подобно различию между интеллектом ученого, изучающего животных, и интеллектом охотника, желающего убивать этих животных. Последний тоже изучает животных, но не как учёный-зоолог. Ему важно знать, куда нужно стрелять, чтобы поразить животное.

Все годы «холодной» войны тысячи западных специалистов (советологов) изучали Советский Союз. Но они не сделали ни одного серьёзного научного открытия. У них была другая цель — искать наиболее уязвимые места в советском «человейнике», ударяя в которые можно было бы ослабить и в конечном итоге убить этого социалистического слона. С научной точки зрения, вся советология достойна насмешки и презрения. Но как наука для охотников на советского «зверя» она оказалась весьма полезной и эффективной для победы Запада в «холодной» и затем в «тёплой» войне против Советского Союза. К этой теме я вернусь ниже.

Убить Сталина

Я рано встал на путь бунтарства против дефектов советского строя и стал антисталинистом. В десятом классе школы я стал членом террористической группки, планировавшей убить Сталина. Нас было несколько ничтожных по силам человечков. Нам противостояло могущественное общество с могущественной системой власти и репрессий. Нам казалось, что, убив Сталина, мы сделаем величайшее благо для миллионов соотечественников. Мы шли на верную гибель при этом. Потому мы считали наше поведение морально оправданным.

Проблема состояла в том, как осуществить покушение технически и где добыть оружие. Обсудив все доступные нам варианты, мы остановились на том, чтобы осуществить замысел во время демонстрации. Колонна, в которой шла на демонстрацию наша школа, проходила недалеко от Мавзолея Ленина. Никому бы не пришло в голову, что какие-то невзрачные мальчишки и девчонка способны на такое серьёзное дело — на дело, как мы думали, эпохального масштаба. Так что наш расчёт был правильный: мы заметили уязвимое место в охране Сталина. Уже после войны я узнал, что мы были не единственными «умниками». В это же время была разоблачена более серьёзная террористическая группа студентов, тоже планировавшая покушение на Сталина, и тоже во время демонстрации. Я вспомнил этот эпизод из прошлого в связи с фактами терроризма, информацией и разговорами о которых сейчас забивают сознание миллиардов людей. При этом о терроризме говорят как об абсолютном зле, причём беспричинном. Якобы просто появляются такие неполноценные существа, некие недочеловеки. А почему они появляются, такой вопрос вообще отпадает. И уж тем более говорить об их социальной роли есть идеологическое табу.

Терроризм

Возьмём нашу террористическую группку. Её не разоблачили, поскольку меня арестовали по другой причине, и группка, как я узнал уже после войны, просто «испарилась». Но если бы её разоблачили, нас, конечно, осудили бы, как это сделали с другими группами, которые появлялись в те годы. И правильно бы сделали: мы были преступники, воплощение зла. Ну а если бы наше покушение вдруг удалось? Как бы наше поведение оценили теперь (если бы, конечно, советский коммунизм был разрушен)? Наверняка нам памятники поставили бы. Ведь называли же улицы советских городов именами цареубийц. Считают же героем Штауфенберга, пытавшегося убить Гитлера.

В реальной истории оценка терроризма зависит от того, кто даёт оценку. США и страны НАТО совершили нападение на Югославию, не считаясь с нормами морали и права. Мы имеем основания оценивать их поведение как терроризм. Они сами так своё поведение не оценивают, поскольку сила на их стороне. Они оценивают действия президента Югославии Милошевича, боровшегося против албанского терроризма, как преступные, а действия албанских террористов — как правомерную борьбу за национальную независимость. Они оценивали действия российских властей и вооружённых сил против чеченских террористов как нарушение прав человека и поддерживали этих террористов. Они заговорили о мировом терроризме как об абсолютном зле, оставляя за собой право решать, кого считать этим злом. Сейчас забыли о том, что ЦРУ готовило покушение на Фиделя Кастро. И если бы оно удалось, осуществившие его агенты ЦРУ получили бы награды и вошли бы в историю США как герои.