Наш Современник, 2006 № 05

Несомненно, этот “лучший вариант” и явлен сейчас на всеобщее обозрение на том самом “приднестровском участке молдавско-украинской границы”, где в один ком стиснуты омертвлённые грузы и люди, перед которыми всё отчетливее проступает грозный призрак полной потери работы, пенсии, всяких жизненных перспектив. А на пороге — посевные работы… Да, с каким жестоким, холодным расчетом, этой отличительной чертой именно англо-саксонского стиля, выбрано время для удара — время, не слишком ведь удобное и для самого Ющенко. И даже если бы уже не столь широко разошлась информация о звонке из Вашингтона в Киев, полученная, как принято говорить, “из источника, пожелавшего остаться неизвестным”, звонке, ставшем сигналом к запуску “лучшего варианта”, ясно, что он вряд ли бы решился на подобный шаг как раз в преддверии выборов. Выборы и так не сулят ему особых лавров, особенно на юге и востоке страны; и можно было резонно предположить, что вряд ли позиции “оранжевых”, и без того слабые в Одессе, укрепятся вследствие больно хлестнувшей и по ней блокады. Не стоит забывать и того, что в 1992 году на стороне Тирасполя наряду с русскими воевали и украинские добровольцы. Притом именно в данном случае не работала привычная для Украины схема “Запад-Восток”. “Западенская” УНА-УНСО образовала костяк украинского добровольчества, и думается, что и в опорных для Ющенко областях резонанс его действий, за которые Кишинев уже успел поблагодарить Киев, может оказаться многообразным.

В таком давлении на Украину (особенно, если верными окажутся упорные слухи о перемещении из Польши под Киев одной из спецтюрем ЦРУ, становящихся мрачным кошмаром современного мира) есть нечто даже от уголовного приема круговой поруки: докажи, что ты наш, возьми нож и зарежь своего брата — в данном случае почти 250 тысяч приднестровских украинцев. Это, конечно, ни в коем случае не оправдывает действий президента Украины: в конечном счёте, решения принимает он сам, он же несёт и всю ответственность за них. Решения эти, однако, а тем более выбранное для блокады Приднестровья время, как видим, настолько неудобны для него, что нет сомнений: не он был главным режиссёром и не им написан сценарий. А то, что должно дальше последовать по сценарию, далеко выходит за пределы Украины, ибо соотносится с той самой глобальной стратегией, о которой речь шла выше и к которой настало время вернуться.

* * *

Расчёт, конечно, в первую очередь делается на то, что загнанное блокадой в глухой тупик население непризнанной республики выступит против её руководства и осуществит очередную “цветную” революцию. Окрас, лидеров и цели её определят, где следует, тем более что один раз промолдавское, оно же проамериканское, лобби в Москве уже пыталось осуществить нечто подобное через генерала Лебедя. Ход событий подробно описан мной в книге “Россия и последние войны ХХ века”, и потому я не буду здесь вновь останавливаться на них, напомню лишь, что попытка оказалась неудачной. Приднестровье, наряду с Белоруссией, оказалось серьёзным препятствием на пути, в общем-то, триумфального продвижения этого пёстрого потока (к слову сказать, совсем недавно Кондолиза Райс и Дж. Буш с гордостью перечислили эти революции, именуя их именно по окрасу — словно поглаживая котят в корзинке). И хотя сегодня ситуация в республике на несколько порядков сложнее и острее, полной уверенности в успехе нет и теперь. Тем не менее жребий брошен, ставки слишком велики, а потому не исключён и военный сценарий для Приднестровья.