Наш Современник, 2006 № 07

…Во ВГИКе, особенно на режиссёрском факультете, обучалось немало граждан соцстран. Некоторые из них по окончании учебного курса уезжали к себе на родину, устраивались на работу в киностудии, готовили там дипломные работы. Случилось так, что на курсе вместе с Василием Шукшиным учился студент из Польши. У себя на родине он как режиссёр подготовил и полнометражный фильм, который пошёл в кинопрокат и имел зрительский успех. Выпускник ВГИКа получил приличную сумму “постановочных”. Защитив во ВГИКе свой фильм в качестве дипломной работы, он организовал по этому случаю банкет в ресторане гостиницы “Турист”, расположенной рядом с институтом. На банкете собралась вся студенческая группа режиссёрской мастерской профессора М. И. Ромма, в которой пребывал и Василий Шукшин. На другой день после банкета, придя во ВГИК, я зашёл в кабинет к секретарю партбюро А. А. Никифорову для обычного разговора по общественным делам. Тот с ходу огласил новость: “У нас ЧП, из милиции позвонили, Васю Шукшина задержали. В ресторане на банкете, который устроил поляк по случаю защиты диплома, Вася подпил и с кем-то поскандалил”.

Не надо иметь большого воображения, чтобы представить, много ли надо выпить водки постоянно недоедавшему студенту, чтобы его в ресторане, как говорят, развезло. Видимо, одновременно сочувственно подумали об этом и я, и А. А. Никифоров. Возобновив разговор, он стал высказывать свои предположения: “Если ещё с милицией Шукшин поспорил, а мужик он вспыльчивый, то как бы не завели уголовного дела, райком подключится, завертится карусель”.

Отзывчивый и добросовестный майор-отставник Никифоров не раз заходил в ресторан, где произошло ЧП, разговаривал с администраторами, бывал и в отделении милиции, где в камере предварительного заключения содержался Шукшин. Из доверительных бесед с Никифоровым и товарищами Шукшина мне стало ясно, что скандал в ресторане был спровоцирован. Рассказывали, что на банкете Василий сидел в углу стола, в перекрестье проходов. Подраздобрев от яств, он расслабился, вытянул ноги. О них споткнулся проходивший мимо или официант, или администратор. Непрезентабельный вид Шукшина дал основание споткнувшемуся служителю ресторана обрушить в его адрес тираду колких укоров. Острый на язык Василий Шукшин не задержался с ответом. К месту оказался милиционер, видимо, из тех постовых, которые подкармливались в ресторанах за то, что помогали поддерживать в них общественное спокойствие путём выдворения людей подгулявших. Очевидно, раззадоренный Василий Шукшин как-то противился выдворению, чем дал основание отправить его в милицию, где было оформлено задержание как предварительный арест в соответствии со статьёй 100 УПК РСФСР 1923 года, действовавшего в то время. Обычно через сутки протрезвевших граждан из КПЗ или вытрезвителей выпускали, взимая с них небольшой административный штраф, а то и “откуп”.

Дни шли, Шукшина из-под ареста не освобождали. Органы милиции проводили дознание, допрашивали лиц, заинтересованных по каким-то причинам в строгом наказании Шукшина. Вызревало уголовное дело по статье 74 УК РСФСР 1926 года, часть первая — хулиганство без отягчающих обстоятельств “…наказывается тюремным заключением сроком на 1 год”. Среди форм хулиганства в статье перечислялись: “приставание к гражданам на улице, нецензурная ругань, дебош…”.

Создавалось впечатление, что кто-то проявляет заинтересованность в осуждении Шукшина. Для меня осталось неясным отношение в то время ректора ВГИКа А. Н. Грошева к судьбе Василия, но я знал, что на руководство института оказывалось определённое давление из МГК КПСС, Дзержинского райкома партии. Никифоров делился со мной сетованиями по поводу того, как инструктор отдела культуры горкома, курирующий по своей линии ВГИК, отчитывал его за “мягкотелость” и добивался исключения Шукшина из партии ещё до окончания следствия, что тогда практиковалось.

Раздуванию громкого дела из банального, по сути, проступка, возможно, способствовала начавшаяся в стране политическая кампания, связанная с решением ХХI съезда КПСС о развёртывании коммунистического строительства. Посему выдвигалось требование решительно покончить с “пережитками прошлого в быту и сознании людей”. Для партийных организаций то был сигнал к очищению своих рядов от “балласта”. А Василий Шукшин был членом КПСС. Шумное судилище над ним давало возможность ретивым блюстителям законности продемонстрировать свою приверженность хрущёвскому стилю искоренения правонарушений.