Наш "Титаник" не затонет, обещаю... (СИ)

- Ага. Томас Эндрюс был гением, - я облизываю губы и иду вдоль приборов. – 8 стальных палуб, второе дно, которое занимало 9/10 длины судна, мощность паровых машин была почти 55 тысяч лошадиных сил, четыре эллипсоидные трубы размером 18,5 метра, к сети было подключено 10 тысяч лампочек, 562 электрообогревателя, 153 электромотора, 4 лифта, плюс телефонная станция и радиосвязь, вентиляторы, десятки приборов на кухне, холодильники. Телефонный коммуникатор обслуживал 50 линий! - я с восторгом рассматриваю радиопередатчики. – 15 водонепроницаемых переборок в трюме, создающих 16 условно водонепроницаемых отсеков; пространство между дном и настилом второго дна было разделено поперченными и продольными перегородками на 46 водонепроницаемых отсеков! Лайнер мог поддерживаться на плаву с 4 затопленными отсеками! Это судно действительно должно было быть непотопляемым.

Я замолкаю, понимая, что мне не хватает дыхания на такой длинный монолог, но я всё равно восторженно рассматриваю всё, что тут только есть. Хочется пищать и кричать от радости, но это будет уже как-то неловко.

- Но, к сожалению, «Титаник» всё-таки оказался не таким уж и непотопляемым, - Капитан ставит пустую кружку на стол и прячет руки в карманы.

- Потому что он был слишком мощным, чтобы им легко можно было управлять, - я поворачиваюсь к ним лицом. Том стоит у стены и наблюдает за мной. – Айсберг был замечен поздно, да и судно двигалось слишком быстро, чтобы можно было успеть его развернуть. Глупо было бы надеяться, что существуют такие лайнеры, которые невозможно потопить.

Я пристально смотрю на Капитана, который изучающе разглядывает меня.

- В этот раз «Титаник» точно закончит своё путешествие, - мужчина улыбается, и я фыркаю, отворачиваясь.

Конечно, закончит, я ведь не собираюсь помирать посреди океана в ледяной воде, смотря на то, как лайнер уходит на дно, забирая с собой сотни жизней. Второй раз трагедия не повторится. Я просто уверен в этом. Иначе и не может быть…

10.

Snow patrol – Run

POV Bill

Том опять куда-то исчезает после нашей «экскурсии» по капитанской рубке, а я, переполненный невероятными эмоциями, не знаю, куда себя деть. Хочется бегать по палубе, кричать, веселиться, выплеснуть уже куда-нибудь свои чувства, но вместо этого я просто брожу по всему кораблю, изучая его. Все эти запутанные коридоры нижнего класса почти свели меня с ума, хорошо, что здесь есть люди, к которым можно обратиться за помощью. Если бы лайнер начал тонуть, то я бы, наверное, никогда не смог бы выбраться из этого лабиринта.

Мама с папой опять куда запропастились, и, когда под вечер я возвращаюсь к нам в каюту, понимаю, что никого здесь нет. Наверное, они решили провести вечер вместе, воспользовавшись мои отсутствием. Даже немного обидно. И поговорить не с кем. Кстати, если подумать, кроме Тома и Капитана я здесь совершенно никого не знаю. Да и последнего можно даже в счёт не брать. Может быть, с кем-нибудь познакомиться? Тут ведь полно народу и подростков моего возраста тоже. Было бы здорово пообщаться хотя бы немного с кем-нибудь.

Но настроение ближе к ночи меня почему-то покидает, и я решаю, что стоит повременить с новыми знакомствами. Становится скучно и невыносимо тесно в стенах нашей каюты, и я решаю выбраться на палубу, чтобы подышать свежим воздухом. Надеваю тёплую кофту и шарф, подаренный Томом, беру фотоаппарат и выхожу в пустой коридор, начиная пробираться наверх. Лифтёров нет, наверное, уже спят где-нибудь в своих каютах, поэтому мне приходится подниматься по лестнице. Я выскакиваю из тёплого помещения и врываюсь в объятия холодного ветра.

На палубе никого – время за полночь. Большая часть корабля, наверное, уже спит. Я бросаю взгляд на рубку капитана, мельком замечая движение, смотрю на вышку, где сидят люди, наблюдающие за приближением айсбергов или прочих опасностей, ничего не могу там различить из-за темноты, затем прячу руки в карманы и направляюсь в сторону носовой части корабля.

Замираю, осматриваясь, подношу к глазам фотоаппарат и делаю снимок спящего океана. Тусклые фонари освещают палубу, и этот загадочный свет навевает какие-то давно забытые воспоминания.

Я немного улыбаюсь и сажусь на скамейку, какое-то время смотрю на горизонт, а потом ложусь на спину, вытянув ноги на твёрдой поверхности, и вдруг замираю.

Небо, бесконечный поток космоса накрывает меня и обрушивается с такой силой, что я буквально чувствую, как меня придавливает к скамейке его тяжесть. Звёзды настолько близко, что кружится голова. Кажется, что стоит протянуть руку, и я прикоснусь кончиками пальцев к этой завораживающей поверхности.

Навожу объектив на ночное небо и делаю несколько снимков. Как же красиво…

Слышу, как лайнер разрезает воду, словно нож масло, где-то далеко улавливаю удаляющиеся голоса помощников капитана, сглатываю, не в силах оторвать взгляд от этого прекрасного вида, чувствую, что пальцы замерзают и намертво приклеиваются к фотоаппарату, но продолжаю лежать на спине с приоткрытым ртом, заворожено наблюдая за вселенной.

Впервые вижу небо настолько близко. А ж кружится голова…