Наша фантастика, №3, 2001

Некоторое количество всегда было сосредоточено в глубине пеших построений — на случай прорыва рядов врагом. Сопровождали они и командиров, являясь скорее не стражей (этот термин заставляет думать об оборонительной, церемониальной, а то и полицейской функции), а как бы отрядами командос. Ведь в тех условиях командир был не просто руководителем, а одним из самых активных участников сражения, вокруг которого были собраны наиболее умелые воины: со своей свитой он бросался в ключевые места схватки, развивая прорыв вражеской цепи или ликвидируя прорыв собственных боевых порядков противником…

Однако главную работу эспадон проделывал не в боевых рядах, а перед ними. Представьте: копьеносное построение, понемногу разгоняясь для таранного натиска, трусцой бежит на аналогичного противника — а с флангов, иногда даже перед фронтом рассыпным строем бегут отборные воины с эспадонами и в пехотных латах. Их задача — проделать брешь в пикинерском строю. Правда, перед вражеским строем бегут такие же «спецназовцы», так что иной раз меченосцам не удается добраться до вражеских рядов, иногда даже приходится отступить под защиту своих. Но если уж мечнику удается внедриться во вражескую линию, то он сносит несколько пик, порой добирается и до их владельцев, словом — разваливает первую шеренгу, словно шрапнельный заряд. Если он после этого не успел отойти на фланг, прежде чем вражеские ряды столкнулись, свои копейщики постараются его не задеть (они тоже отменно тренированы, так что даже сверхдлинную пику не просто держат перед собой, но и отслеживают цель), и ему придется рубиться в глубине вражеских рядов, ожидая, что пробитая им брешь вот-вот станет воротами для общего прорыва.

Итак, двуручный меч — оружие отрядное (хотя порой с ним выходили и на благородный поединок), оружие элитное. Как ни парадоксально такое сравнение, он представлял собой что-то вроде пулемета: один-два на взвод, несколько на роту, сложен в обращении, но без него невозможно было обойтись. Зачастую сражались им и рыцари, изредка даже неблагородные пехотинцы — но в таком случае это были матерые, высокооплачиваемые профессионалы, которым и латы были по средствам.

Впрочем, латы у таких ландскнехтов-мечников были специфические. Поножи обычно без наголенников, шлем чаще всего без забрала (необходимо иметь широкий обзор, видеть и врагов, и свой строй, отслеживая маневр). Вместо наплечников часто использовалась кольчужная пелерина особо плотного плетения. Насчет «неловкого отмахивания скованной доспехами рукой» — это, конечно, фантастика, но ловким оно бывало, лишь когда латы были «модельные», идеально пригнаны по фигуре. Ландскнехт такое мог себе позволить не всегда, потому плечевой пояс, где конструкция латного доспеха особенно сложна, порой защищали более архаичной броней.

Где еще был хорош двуручник? При обороне укреплений. Собственно, от «осадных» мечей XIV века он, видимо, и ведет свою родословную, окончательно сформировавшись к началу XV века (а не к середине, как порой утверждается) и просуществовав в качестве боевого оружия почти до конца XVII века. Фантасты временными рамками, конечно, не связаны, но все-таки двуручный меч даже в самом параллельном мире должен быть оружием «излета» классического средневековья, эпохи мощных доспехов, сложившихся школ фехтования, оформившейся как самостоятельная сила пехоты…

Применим ли двуручный меч в конном бою? В схватке «пеший против всадника» — да, в любой другой ситуации — нет! Ряд исследователей предполагали, что эспадон кавалеристы использовали как таранное копье: рукоять — под мышку, ладонь — на риссадо, клинок — вперед. Аз, грешный, и сам развил эту тему в ряде публикаций несколько лет назад, основываясь на французских миниатюрах времен Людовика XIII. Но миниатюра, как известно, миниатюрна — всех деталей не различишь. После более полного анализа источников выяснилось: это не меч держат как копье, это копье размером с меч — поздний церемониально-тренировочный отпрыск рыцарского копья, выполненный в стиле барокко. Оставшиеся от копейного щитка изукрашенные финтифлюшки создают впечатление мечевого контргарда. Некоторые боевые копья тоже эволюционировали в направлении эспадона — и по облику, и функционально, но это было оружие пехоты, и вообще о копьях — в другой раз.