Наша личная война

Ну нет, никуда она, разумеется, не ездила, а обратилась к некоему хорошему знакомому (!), и он обзвонил глав администраций, которых сумел достать. И те дали полный расклад по своим вдовам. Это такая местная особенность: у них тут главы администраций знают всех своих сельчан так, как будто это члены их семьи. Кто когда и где родился, в каком отряде воевал, у кого новая краденая тачка, кто втихаря, без разрешения местного амира, на трубу подсел и так далее. В общем, этакая милая семейственность. Приятно работать.

- Это ваша машина у подъезда? - спросила Лейла, подойдя к окну, у которого сидел Петрушин, по инерции разместившийся так, чтобы контролировать подступы к подъезду и нашу тачку.

- Наша, - мужественно сказал Петрушин, горделиво поворачиваясь профилем к даме (это он анфас свиреп, а в профиль вполне даже ничего - есть что-то человечье в этом ракурсе). - Это хорошая машина, надежная. Я лично проверял.

- Если хотите, можем съездить куда-нибудь недалеко, - предложила Лейла. - Вас какой район интересует?

- Нас интересуют села, расположенные вокруг Сарпинского ущелья, сказала Лиза.

- Почему именно эти села?

- Это наша зона контроля, - уклончиво ответила Лиза. - Да и вообще...

- Понятно, - кивнул Лейла. - Тогда предлагаю прокатиться в Толстой-Юрт. У меня там много знакомых, с главой хорошие отношения. Оттуда у нас самый подробный список.

Мы кратко посовещались, взвешивая целесообразность и степень риска, и пришли к выводу: можно. Толстой-Юрт тут рядышком, двадцать с небольшим километров от центра города на северо-восток, в хорошо контролируемой зоне. Север у нас, в принципе, вообще довольно спокойный. Кстати, видимо, по этой причине наши фигуранты и свили в Сарпинском ущелье свое гнездышко. Надеялись, наверное, что все внимание федералы сосредоточили на мятежном южном направлении и не станут искать врага у себя под носом. И правильно, в принципе, решили. Не случись нам встретиться с Зауром, наверняка в это дремучее ущелье никто и не полез бы.

- Ну что, едем?

- Едем, - решительно сказал Петрушин и после секундной паузы вдруг выдал нечто для него вообще невообразимое: - Гхм-кхм... С вами, сударыня, хоть на край света!

- Однако... - невольно вырвалось у меня.

- О! - изогнула бровки Лиза. - Я не ослышалась?

- Да ладно, чего вы? - Петрушин зарделся, как свежевыкрашенный пожарный щит. - Это комплимент, блин. Я же не совсем дикий, в прошлой жизни общался с приличными дамами.

- Спасибо, Женя. - Лейла взяла Лизу под руку и направилась к выходу. Вы посидите, мы быстро...

Вернулись они минут через десять - наша комитетчица, оказывается, тут неподалеку проживает. Дамы сельскохозяйственно преобразились: обе были в каких-то бабушкиных плюшевых кацавейках, темных шерстяных платках, натянутых до самых глаз, и длиннющих черных юбках. Форму Лиза упаковала в пакет и сверху прикрыла газетой.

- Ну блин... - выразился Вася. - Ну вообще...

- В село едем, - пояснила Лейла. - Женщина в штанах - нехорошо. Там строго.

- Ну ты хоть пуговку на пузе расстегни, - посоветовал Вася Лизе.

- Зачем?

- Чтоб пистоль было удобнее доставать.

- А вы у нас на что?

- Да там все спокойно, - обнадежила Лейла. - Ничего доставать не придется...

Для начала мы зарулили на рынок и основательно запаслись провиантом. По поводу возможного приглашения на обед в мирном Толстой-Юрте никто не обольщался. Какой, в задницу, обед! Стрелять не будут, и то хорошо. Мы тут давно, в курсе, что почем.

Всю дорогу наши головорезы неуклюже пытались ухаживать за новой дамой, наперебой развлекали ее почти нормативными байками (ну разве что "блин" вставят для сочности слога, да редкое "е" - и то без исчерпывающей информационной поддержки) и вообще держались кавалерами.

- Что-то наши стервятники на павлинов стали похожи, - шепнула мне на ухо слегка взревновавшая Лиза (я сзади сидел, в "малиннике"). - Крыла-ми машут, хвосты распустили...

- Есть маленько, - согласился я. - Этак и до самого интимного недолго. Еще немного и... едой поделятся!

И точно! Все-таки не зря я ем свой хлеб с тушенкой, соображаю немного в отправных аспектах псих-прогноза. Двух минут не прошло - Вася распахнул пакет с теплыми еще пирожками, уставился в его пахучие недра и на несколько секунд "его могучий череп посетила глубокая резкая морщина". Задумался, короче.

Для наших славных терминаторов еда - это некий культ околототемного типа. Они тратят колоссальное количество энергии, поэтому могут есть часто и подолгу. К еде относятся как к одному из основных условий выживания и, будьте уверены, с посторонним делиться ни за что не станут. Да что там с посторонним! Я для Васи едва ли не лучший друг и даже некоторым образом гуру, он порой слушает меня, открыв рот, а потом что-то строчит в своем тайном блокноте. Но когда мы покупаем на пару вкусно пахнущие пирожки, Вася обязательно спросит - и безо всяких приколов, на полном серьезе:

- А ты точно хочешь? Ты ж вроде завтракал...