Наша непостижимая бесконечность (ЛП)

Предложение ошеломило меня. Может, эксперт по этике и не был журналистом, но именно он решал, отправится статья в печать или нет, устраивал репортерам и редакторам допросы с пристрастием насчет их статей и следил за тем, чтобы исследования были проведены должным образом, источники были надежными, а тема раскрыта. Эта должность была намного лучше той, на которую я надеялась, потому что вовлекала меня практически во все процессы газеты.

— Да, — радостно выдохнула я. — Да, я согласна.

— Справишься с двумя должностями? Конечно, чтобы все было по-честному, финальную вычитку твоих обзоров буду делать я.

— Да, разумеется.

Франклин кивнул и проводил меня до двери.

— Великолепно. Тогда добро пожаловать в «Тобиас Рочестер Крониклс». Увидимся в понедельник после занятий в медиацентре.

— Непременно, — согласилась я и вышла оттуда, чувствуя себя окрыленной как никогда.

Мое счастье длилось ровно до тех пор, пока я не зашла в столовую и, наткнувшись взглядом на стол Элоизы, не вспомнила, что в понедельник после занятий должна встретиться с Финном.

Вот черт.

***

Я не смогла найти Финна, чтобы перенести время встречи, но предположила, что наверняка увижу его дома на выходных или на занятиях в понедельник.

Впервые я возвращалась в дом Тео и Элоизы в относительно приподнятом настроении. Когда Джил высадил нас с Элоизой, оказалось, что Хейли в кои-то веки находится дома, правда, в компании своего организатора свадеб. Они сидели, обложившись журналами, образцами ткани и двумя пухлыми папками, битком набитыми чем-то, что предположительно было отупляющими рассудок свадебными штуковинами. Не желая быть втянутой в это, я по-быстрому поздоровалась и убежала наверх. Насколько мне было слышно, Элоиза сбежать не успела, и ее утащили в свадебную зону.

Посмеиваясь над ее невезением, я устроилась у себя в комнате и несколько часов занималась уроками, пока Хейли не остановила меня, сказав, что через полчаса будет ужин.

Я подождала, пока она выйдет, и решила, что на сегодня с меня хватит домашней работы. Когда я спускалась по задней лестнице, чтобы до ужина взять газировку, из кабинета донесся взвинченный голос Тео.

От его тона я напряглась и, не успев подумать, что делаю, на цыпочках подошла к двери его кабинета. Она была приоткрыта. Заглянув, я увидела Элоизу на стуле напротив антикварного стола, за которым сидел и сердито взирал на дочь Тео.

— Хочешь знать, откуда я знаю, что ты лжешь? — рявкнул он.

Я отпрянула, чтобы меня не заметили, но, задержав дыхание, осталась послушать. Я знала, что подслушивать некрасиво, но меня забросили в этот странный дом с человеком, которого я совершенно не знала, и, чтобы понять, что он на самом деле из себя представляет, я была готова на все что угодно.

Элоиза ничего не ответила на его гневный вопрос.

Я услышала, как Тео вздохнул.

— Я попросил директора Вандербилта присматривать за происходящим в школе и информировать меня об успехах Индии. Хочешь узнать, что он мне рассказал?

И вновь ответом ему была тишина.

— Он услышал, как его помощник из числа учеников сплетничает со своим другом о том, что ты не только неприветлива с Индией, но и скорее всего ответственна за гнусные слухи о ней. Якобы она наркоманка на реабилитации и, наряду с наркозависимостью, страдает от булимии.

— Папочка, не я распространяла те слухи. Это все Гейб и Брайс. Я сказала всем, что это неправда. Честное слово. — Она будто бы говорила искренне.

Тео снова вздохнул.

— Я верю тебе. Но это не меняет тот факт, что на этой неделе ты пренебрегла своими обязанностями. Я специально попросил тебя присмотреть за Индией. А ты вместо этого оказала ей холодный прием. Может, я о чем-то не знаю? Ты несчастна из-за моих отношений с Хейли и потому отыгрываешься на Индии?

— Нет, папочка. Я счастлива, что ты счастлив. Мне очень нравится Хейли.

Ее слова вновь прозвучали искренне, и я ощутила укол беспокойства при мысли, что эти двое сближаются.

— Так почему ты неприветлива с Индией?

— Я не нарочно. Просто… просто я не знаю, как вести себя с ней. Мы очень разные. Мне было легче оставить все, как было раньше… до нее.

Их разговор привел меня в шок. Кажется, Тео действительно волновало, получится ли у меня вписаться в новую жизнь. Но я по-прежнему не понимала, чем это было вызвано: заботой о моих чувствах или опасением, как это повлияет на него самого.

— Элоиза, ты вела очень привилегированную жизнь. — Его голос смягчился. — А Индия — нет. Ты права. Наши миры сильно различаются, и я могу только представить, каково ей приходится. Тебе нужно попытаться поставить себя на ее место. Сочувствие, Элоиза. Сочувствие и доброта. Ты покажешь Индии и то, и другое. Ты поможешь ей сориентироваться в учебном и социальном мирах школы Тобиаса Рочестера и научишь ее всему, что ей нужно знать, чтобы преуспеть здесь. На следующей неделе я надеюсь услышать от директора нечто совершенно иное. Это понятно?

— Да, папочка.

Я тихо отошла и поспешила спуститься вниз и скрыться из вида. Подслушанный разговор по непонятной причине вызвал у меня дискомфорт.