Наша неправильная любовь

Я догадался, на что он намекал. Чейзу повезло, что он остался жив. Сэйлор поблагодарила врача и спросила, может ли он сообщить нам, когда Чейз будет готов к приёму посетителей. Крид продолжал пялиться на стену, а я позволил себе опуститься в кресло, потянув Сэй за собой.

Сэйлор снова обхватила меня, и я попытался переключить внимание на неё, на ощущение от её прикосновений. Это было более безопасное занятие, чем размышления о насилии, которое терзало моё сердце. Крид увяз в этом по уши. Я видел по его лицу. Одно моё слово, и он бы со всех ног ринулся в атаку. Я прижал Сэйлор к себе, пытаясь отогнать все эти мрачные мысли. Следовать за Кридом я был ещё не готов.

В какой-то момент Сэйлор отошла, чтобы позвонить Брейдену и рассказать ему о случившемся. Крид наклонился вперёд, окликая меня по имени.

— Я позвоню Гейбу, — сказал он.

Я точно знал, почему он хотел это сделать. Крид уже решил, что те ребята из колледжа несут ответственность, и он также решил, что нужно сделать. Гейб Эрнандес, главный человек в букмекерском мире, знал всех. Он наверняка предполагал, где их искать.

— Подожди, — ответил я, глядя на Сэйлор. — Давай сначала доставим Чейза домой целым и невредимым, а потом разберёмся с тем, что будет дальше.

Крид покачал головой. Со сжатыми челюстями и леденящим взглядом он напомнил мне кого-то гораздо более пугающего. Сколько раз я видел это выражение на лице моего отца как раз перед тем, как тот погружался в полное безумие? Правда, Бентон был хуже: он любил впадать в безумие. Это было то, что мотивировало его, заставляло идти вперёд. Всякий раз, когда дрался на ринге, я пытался избежать удовлетворения от удачного удара, от зова крови. Меня охватил страх, которому я не мог дать название, но который отчётливо осознавал. Это был страх, что если я слишком увлекусь этим удовольствием, то окажусь в яме, куда падали целые поколения Джентри. Яме, из которой никогда не смогу выбраться обратно.

— Я не собираюсь ждать вечно, Кордеро! — прорычал Крид. Он имел в виду, что поедет без меня.

— Мы даже не знаем наверняка, кто это сделал, — напомнил я ему.

Крид впился в меня взглядом и сжал кулаки.

— Я знаю, — ответил он. — И ты тоже это знаешь. Так что, бля, не играй со мной.

Сэйлор молча вошла обратно в комнату, и я выпрямился на своём месте, решив пока не отвечать Криду. Она взяла меня за руку и села.

— Брей и Милли хотят знать, могут ли чем-нибудь помочь. Я сказала им, что так не думаю, но они хотят, чтобы вы, ребята, знали — они в вашем распоряжении.

— Мне нужно только одно, — проговорил Крид низким голосом, продолжая пристально смотреть на меня.

Сэйлор с беспокойством взглянула на него. Казалось, она собиралась что-то сказать, но тут в комнату вошла медсестра и позвала семью Чейзина Джентри.

Крид шёл впереди нас, и в каждом его шаге я видел закипающую ярость. В лифте он сохранял бесстрастное выражение лица и не произнёс ни слова. Сэй отстала на несколько шагов, когда мы вошли в палату. Она подумала, что будет лучше, если я войду без неё. Крид уже был внутри.

Сэйлор провела рукой по моей щеке.

— Я буду ждать тебя здесь.

Я провёл бесчисленные часы в ожидании самого страшного, и к этому времени всё, что не было катастрофой, давало облегчение. На голове у Чейза выделялась большая шишка, а на правой щеке — сильный порез, из которого он, должно быть, потерял много крови. Там уже наложили швы и заклеили пластырем. У него был явно сломан нос, на лице появилась уродливая коллекция синяков. Крид вплотную прислонился к стойке капельницы, и по его тяжёлому дыханию я понял, что он едва контролирует себя.

— Привет, братишка, — тихо сказал я, придвигая металлический стул поближе к кровати.

Чейз открыл один глаз и моргнул, пытаясь сфокусировать взгляд.

— Не начинай это дерьмо, — предупредил он сухим и хриплым голосом. — Я уже достаточно получил от Крида. — Он с трудом сел прямо и одёрнул больничную рубашку. — Кто-нибудь, снимите с меня этот грёбаный носовой платок.

— Ну, — пошутил я, — всё, должно быть, не слишком серьёзно, если ты уже беспокоишься о своём гардеробе.

Чейз с тихим стоном откинулся на подушки. Он всё равно попытался стянуть рубашку, а потом заметил капельницу, прикреплённую к его руке.

— Насколько я облажался?

— У тебя бывали и лучшие времена, — признал я.

Он посмотрел на свой перевязанный живот, где ему недавно сделали операцию.

— Отстой, — сказал он нахмурившись.

Крид заговорил низким, сиплым голосом.

— Что ты помнишь?

Чейз слегка поморщился и попытался устроиться поудобнее.

— Копы уже спрашивали меня об этом. Я сделал несколько подходов, побегал, затем принял душ и вышел через заднюю дверь. А потом будто меня сбил поезд, и следующее, что я помню, было множество огней и люди, делающие грёбаные снимки.

Глаза Крида сузились до ледяных голубых щёлочек.

— Ты их видел?

Чейз покачал головой и снова скривился от боли.

— Нет, я ни хрена не видел. В спортзале никто не крутился под ногами. Удар просто возник из ниоткуда.

Крид наклонил голову, и Чейз попытался протянуть руку и дотронуться до него.