Наша остановка

Дэниел надеялся, что он не расстроил Надю. Надеялся, что она вообще не пришла и не узнала, что он ее бросил. Однако вышло бы паршиво, если бы он остался и оказался брошен сам. Но уж лучше он, чем она, ожидающая его в одиночестве и думающая, что ему все равно.

Спустя какое-то время мать произнесла:

– Скучаю по этому жалкому негоднику.

Дэниел улыбнулся:

– Знаю, мам. Я тоже.

– Просыпаюсь посреди ночи и думаю, что он отошел по-маленькому, жду, когда он вернется в постель. А потом вспоминаю.

– Знаю.

– И чувствую… злость. Я так зла на него за то, что он умер.

– Знаю, – откликнулся Дэниел грустно.

– Хочу накричать на кого-нибудь. Но на кого? На мусорщика, который, возможно, забрал пылесос?

– А! – сказал Дэниел. – Мусорщик. Да. Если Генри простоял здесь неделю, имеет смысл так думать.

– Да, – согласилась мать.

Дэниел вытянул руку, чтобы обнять ее.

– Знаю, это ужасно. Ты такого не заслужила. Не заслужила жизнь без него.

Он не заметил, как голос дрогнул и он тоже расплакался. Большие слезы катились по лицу, не уступая маминым. Она перестала плакать, посмотрела на сына. Оба сидели под поздним вечерним солнцем, отчасти улыбаясь тому, что выставили напоказ свои эмоции, а отчасти продолжая хныкать – мать и сын, объединенные общим горем потери человека, важного для них обоих, и удивляющиеся тому, как могут продолжать жить без него.

В итоге Дэниел порадовался тому, что пришел. Теперь остались только они вдвоем. Команда. Они нуждались друг в друге.

Глава 28 Надя

– Здесь кто-нибудь сидит?

Надя посмотрела вверх и увидела высокого рыжеволосого мужчину с кривой улыбкой, указывающего на место рядом с ней. Надя уже осушила второй бокал вина, а бар заполнился народом. Место возле нее было единственным свободным. Как давно она тут сидит? Достаточно долго, чтобы успеть выпить два больших бокала вина, подумала она.

– Да-да, конечно, – сказала Надя, вспомнив о манерах.

– Да, тут кто-то сидит?

– Нет. Никто не сидит. Да. Да, вы можете занять это место.

Мужчина продолжал настойчиво смотреть ей в глаза. Она сглотнула, с трудом. Надя была уже немного пьяна – она так волновалась перед свиданием, что толком ничего не ела с завтрака, поэтому спиртное сразу ударило в голову. В воздухе что-то изменилось. Мужчина стоял перед ней, не отрывая взгляда, слишком долго. Это выбило Надю из мира фантазий обратно в реальность.

– Кого-то ждете? – спросил он, присаживаясь рядом.

– Ждала. – Надя откашлялась – показалось, что она немного хрипит. – Но не срослось, – громче добавила она.

– И теперь леди пьет одна?

– И теперь леди пьет одна, – повторила Надя. Ух ты. Предложение она произнесла не совсем внятно – речь определенно замедлена. Пора идти домой. Или по крайней мере что-нибудь съесть.

– Вот ведь досада, – заметил он, и Надя слабо улыбнулась. Она чувствовала на себе его взгляд, но была не в настроении. Не хотела играть в кошки-мышки с незнакомцем в баре – хотела хандрить, жалеть себя и сокрушаться о том, как ужасны мужчины: собирают все ваши надежды и выбрасывают в канаву.

– Может, я немного тороплю события, но не хотите ли еще выпить? У меня где-то полчаса, пока не придет мой приятель.

Надя посмотрела на него – мужчина сидел на месте, предназначавшемся Парню Из Поезда.

– Хотите выпить со мной? – переспросила она. – Вот просто так?

– Вот просто как?

– Вы подсаживаетесь к незнакомой женщине и предлагаете купить ей выпивку, прямо как в фильме Норы Эфрон[22]? – Надя не флиртовала, и ее голос звучал небрежно. Двух напитков и одного несостоявшегося свидания ей оказалось достаточно для осознания, что она не должна быть вежливой, скромной или милой. Ей не нужно стараться кому-то понравиться. Она была зла как черт. После двух бокалов ощущение опустошенности сменилось бешеным гневом, и теперь она поняла, что ей все похрен. Все мужчины одинаковые: хотят лишь заморочить ей голову. Что она потеряет, если вступит в перепалку с этим?

– Не знаю, кто это, но да. Назовите это радикальным социологическим экспериментом, в котором один мужчина пытается проверить, реально ли познакомиться с женщиной без помощи приложения для свиданий. Очевидно, в прошлом это происходило именно так, знаете ли. Мужчина и женщина вступали в разговор где-нибудь на публике, и если им нравилось общаться друг с другом, они продолжали беседу, пока не решали, что хотят встретиться как-нибудь еще, в другой день, а потом, может, и еще. Времена экспериментов.

– Как вы можете не знать, кто такая Нора Эфрон? – поинтересовалась Надя. – Это же целая эпоха. Все наше поколение выросло на фильмах с ней.

– Придется заняться самопросвещением, – сказал он.

– Начните с фильма «Вам письмо», а когда постигните ее гениальность, посмотрите «Ревность».

– «Вам письмо»! Я слышал о нем!

– «Я бы отправил тебе букет свежезаточенных карандашей, если бы знал имя и адрес…»

– Карандашей? Говорите так, будто это романтично.

– О, но это правда так! – сказала Надя. Разве она очаровательна? Она считала, что язвит ему, однако глаза незнакомца сияли.

– Я Эдди, – представился он, протягивая руку.

– Привет, – произнесла она.

Эдди улыбнулся.