Наша песня

– Я и вправду думал, что он так поступит, – признался Макс, обнимая меня обеими руками и еще крепче прижимая к себе. – Мне казалось, что у вас все очень серьезно. И, как бы то ни было, я по-прежнему считаю, что у них с Шарлоттой ничего такого нет.

Я легонько пожала плечами, признаваясь самой себе, что насчет последнего могла и ошибаться.

– И все равно, что-то у нас шло не так, даже если изъять из уравнения Шарлотту, что-то, чего мы никогда не смогли бы изменить.

– Ну, например? – поинтересовался Макс.

– Ну, например, то, что мы все время ссоримся. Что каждый из нас хочет от жизни совершенно иного, что мы происходим из диаметрально противоположных социальных слоев, что его мама считает меня вымогательницей… и что он не умеет петь.

– Х-м-м. Да, это всегда убивает любые отношения, – заявил Макс, кивая с видом мудреца.

Я легонько оттолкнула его ладонью.

– Не смеши меня. Нет тут ничего смешного, – грустно закончила я.

– Знаю, – согласился Макс, нежно целуя меня в лоб. – Но все образуется. Сама убедишься. Ничто не проходит просто так.

– Вот еще одно предсказание, в которое я вряд ли поверю. Должно случиться какое-то чудо, чтобы мы с Дэвидом снова были вместе.

– Рождественское чудо! – воскликнул Макс, с притворным ликованием хлопая в ладоши, а потом взглянул на меня из-под длинной свисавшей челки, чтобы я поняла, что он шутит. Ради своего старого друга я изобразила на лице улыбку. Если бы не он, то последние две недели стали бы совершенно невыносимыми, и мне даже думать не хотелось о том, насколько мне будет его не хватать, когда следующим летом он уедет на практику, которую ему предложили проходить в Нью-Йорке.

– Вот посмотрим, как ты себя почувствуешь, когда кончатся каникулы. Используй время, пока вы не вместе, чтобы все хорошенько обдумать, а в новом году, возможно, все обернется совершенно по-другому.

Как выяснилось, Макс обладал куда более глубоким даром предвидения, чем мы оба с ним представляли.

Я опаздывала, но из-за медленно падающего снега не решалась вести машину быстрее, так что ничего не могла с этим поделать. Я прищурилась и подалась вперед на водительском сиденье маминой машины, стараясь сосредоточиться на дороге, а не на завораживающем порхании снега за окном, который настолько сбивал с толку и рассеивал внимание, что казалось, будто едешь в хвосте кометы.

Мне следовало бы выехать несколькими часами раньше или сесть на поезд, но решение пойти на «Бал снежинок» было таким скоропалительным, что мне ничего не оставалось, как сесть за руль. Я, скорее всего, опоздала бы на ужин, но это не имело значения, поскольку от одной лишь мысли о еде у меня в животе все негодующе переворачивалось. Напряженное ожидание и нетерпение вздымались внутри меня, словно штормовая волна, потому что я не имела ни малейшего понятия, как Дэвид отреагирует на мое появление в зале. После года отношений я точно знала, о чем он думает в любой конкретный момент, и с тревогой ожидала, как окажусь в полной растерянности на незнакомой территории, где мы с ним раньше никогда не бывали, без компаса и карты, чтобы провести меня по ней.

Предполагалось, что этот вечер станет для нас памятной датой, поскольку он знаменовал собой годовщину нашего знакомства. Но когда два месяца назад Дэвид сделал мне сюрприз, преподнеся билеты на бал, никто из нас не мог предсказать, насколько незабываемым станет это событие. Начнем с того, что тогда мы не могли знать, что прибудем туда порознь, что три недели не будем разговаривать друг с другом или же, выражаясь языком известного телесериала, что мы окажемся «в разладе».

– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я поехал с тобой? – храбро предложил Макс, когда я наконец-то решила, что была какая-то символичность в том, чтобы вернуться в тот вечер, когда назначен бал. – Знаешь, ведь даже Золушка взяла с собой несколько зверьков для моральной поддержки.

Я благодарно сжала его руку, но при этом отрицательно покачала головой.

– Спасибо за предложение, Макс, ты настоящий друг, но, по-моему, кое-что мне надо сделать самой.

Было куда легче изображать храбрость у себя дома, особенно после того, как Макс придал мне еще больше уверенности в себе, восхищенно присвистнув, когда я покрутилась перед ним в красном атласном платье в пол, которое Дэвид купил мне на день рождения.

«Я не могу его принять. Оно, наверное, стоит целое состояние», – сказала я, когда его пальцы торопливо срывали слои обертки с продолговатой коробки с золотыми тиснеными буквами.

Под хрустящей плотной белой бумагой скрывалось платье, которое я увидела в витрине самого шикарного бутика в городе. Я понятия не имела, сколько он за него отдал, потому что этот бутик относился к тем заведениям, где на витринах не выставляют цены. Одного этого было вполне достаточно.

«Но ведь это на него ты смотрела, так?»

«Да, смотрела, – призналась я, осторожно вынимая платье из коробки. – Но все же не могу его принять. Это чересчур».

В ответ на мои возражения Дэвид лишь пожал плечами, словно они представлялись ему пустяковыми и несуразными.