Наша старая добрая фантастика. Цена бессмертия

Шу не ответила, но экраны штурманской обсерватории вспыхнули. Хенк решил проследить весь проделанный им путь. Весь проделанный им путь от Земли до квазара Шансон. Он хотел понять, кто он? Он не хотел отдавать разгадку в руки диспетчера или Челышева.

...Туманный шар, условная модель расширяющейся Вселенной, вспыхнул прямо в центре штурманской обсерватории. Шар не был велик, но впечатление от него было безмерным. Взгляд не постигал его глубины, тонул в туманностях, лишь постепенно Хенк различил размытые пятна галактик и выделил особо пульсирующую, яркую точку квазара Шансон. Мысленно он провел долгую дугу через созвездие Гидры, океан Бюрге, зону Цветочников и Арианцев, объект 5С16. Он видел яркие маяки цефеид, ритмичные вспышки пульсаров. Он видел собственный корабль — крошечное серебристое веретено, пожирающее пространство. С жадным любопытством, как впервые, Хенк всматривался во Вселенную, в этот гигантский садок, в котором вместо хвостатых рыб медленно шествовали фантастические кометы, не зарегистрированные ни в одном каталоге.

Объект 5С16...

Безмерный шар Вселенной дрогнул, подернулся серой дымкой, вновь прояснился.

Хенк увидел «Лайман альфу», снабженную рогом Преобразователя, и себя, вращающегося в пространстве. Он и Шу, они были одно целое. Он и Шу, они были одним громадным пылевым облаком. Он и Шу были единым организмом, их атомы перемешались друг с другом, и все равно Хенк и Шу оставались самими собой.

У Хенка закружилась голова.

Он ведь действительно принимал когда-то форму пылевого облака, одну из самых удобных рабочих форм в космосе; вид плывущего в пространстве облака не смущал и не пугал его, однако нервный холодок сразу тронул спину.

Стоп!

Хенк вернул запись к началу.

Солнечная система... Созвездие Гидры... Океан Бюрге... Зона Цветочников и Арианцев... Серебристое веретено «Лайман альфы»...

Объект 5С16...

Безмерный шар Вселенной дрогнул, подернулся серой дымкой и вновь прояснился. Хенк увидел серебристое веретено «Лайман альфы», снабженное рогом Преобразователя, и увидел себя — грандиозное счастливое пылевое облако, медленно вращающееся в пространстве.

— Шу! — крикнул он. — Выдели в отдельную серию и укрупни маршрут в зоне объекта 5С16.

Шу не ответила.

— Шу! — крикнул он. — Где запись маршрута через зону объекта 5С16?

Шу не ответила.

— Шу! — Он даже привстал. — Где запись случившегося в зоне объекта 5С16?

На этот раз он услышал ответ:

— Запись маршрута через зону объекта 5С16 блокирована. Данная запись подлежит просмотру только на Земле.

— Кто заблокировал запись?

— Это сделала я, Шу.

— Но почему?

— Данная запись подлежит просмотру только на Земле, — тупо повторила Шу.

— Что содержится в этой записи? Отвечай! Я хочу знать!

— Боль...

Хенк сжался.

Мгновенное, неясное, почти без памяти, ощущение, жесткое и краткое, как удар, ослепило его. Он не знал, что это, но почувствовал мертвый ужас. Рвущая мертвая боль, боль, не оставляющая никакой надежды, пронзила его насквозь. Хенк скорчился, как ударенный ребенок, и закричал, хватаясь скрюченными пальцами за распухшие вдруг подлокотники кресла.

Это длилось ничтожную долю секунды.

Но Хенку хватило и этого.

Он уже не хотел знать, что с ним случилось в зоне объекта 5С16. Даже мимолетный намек на такое воспоминание лишал его воли. Уронив голову на планшетный столик, обессиленный и разбитый, он впал в небытие.

13

Очнувшись, он увидел перед собой Челышева.

— Вы все видели, Петр?

Челышев не выразил никакого сочувствия:

— Да.

— Тем лучше. Не надо ничего объяснять.

— Что ты намерен делать, Хенк?

— Требовать возвращения на Землю.

— А тебя не тянет... Ну, скажем... Тебя не тянет к квазару Шансон?..

— Не знаю... Нет, не знаю... Наверное, не тянет... — вяло ответил Хенк и запоздало удивился: — Вы хотите выпустить меня в нетипичную зону.

— Ни в коем случае, Хенк.

— Тогда к чему этот вопрос?

— Ты не понял?

— Нет.

Челышев впился в Хенка холодными голубыми глазами:

— Протозиды не входят в Межзвездное сообщество, Хенк, а мы здесь представляем именно Межзвездное сообщество. Твой нескрываемый интерес к протозидам, твое странное сочувствие к ним...

Челышев помолчал и вдруг спросил быстро:

— Хочешь, мы устроим тебе встречу с тем одиночным протозидом, на которого мы охотились?

— Каким образом?

— Не хитри, Хенк. Ты знаешь, о чем я говорю.

— Я не люблю загадок, Петр. Объясните.

— Но ведь тот одиночный протозид, Хенк... Ведь ты не убил его, правда?.. Преобразователь ведь не убивает, Хенк?.. Ты просто преобразовал протозида, придал ему иную форму, ведь так?.. Протозид жив, он функционирует, его в любой момент можно вернуть к активному состоянию... Почему ты не убил того протозида, Хенк?