Наша светлость

…дядя давно хотел усыновить Урфина. А тот сопротивлялся. Но дядя всегда добивается того, чего хочет.

Усыновил, значит. Дитятко двадцати осьми годочков от роду. Сиротинушку горькую…

…в законе нет ни слова о возрасте. И честно говоря, я рад. Они ведь похожи.

— Он поступает крайне необдуманно, отвергая поддержку, которую я мог бы оказать вам… — Обтекаемые фразы, но смысл понятен: продайте вашего мальчика в заботливые руки, и будет вам счастье.

…ты думаешь, что…

…молодость у дяди была бурной. Но он никогда бы не бросил своего ребенка. Тем более не позволил бы продать.

— Если вы хотите оказать мне поддержку, то я с огромной благодарностью приму ее. — Кайя говорит, глядя поверх головы лорда Андерфолла. — Но вы пытаетесь меня купить.

Угадал. Но гордиться здесь нечем.

Лорд Андерфолл привык покупать, неважно что, на все цена найдется. И он считает, что предложил достойную.

— Что до моего кузена, то он вправе сделать свой выбор. И он его сделал. Обернитесь.

Все-таки жаль, что я лишена удовольствия видеть выражение лица многоуважаемого лорда.

Да, наша светлость мелочна и мстительна. Бывает.

…Кайя, а почему только сейчас? Он ведь мог и раньше.

…мог. Магнус — старший в роду. Не в протекторате, а в семье, понимаешь? И он несет ответственность за поступки всех членов семьи. Возможно, он не готов был отвечать за Урфина. Но точно будет зол, что пропустил свадьбу. Наверняка заставит повторить.

Повторим. Я буду рада.

На Тиссу смотрели. Все. Она считала взгляды, сбивалась, начинала счет наново. Презрение. Удивление. Зависть. И раздражение. Возмущение тоже…

Оркестр смолк.

Толпа окружила. Им любопытно, просто-напросто любопытно.

— Я, — голос Урфина звучит достаточно громко, чтобы слышали все, — Урфин Дохерти, беру Тиссу Макдаггин в жены. И здесь, перед всеми…

Плащ, уже знакомый, согретый ее же теплом, опускается на плечи.

— …клянусь беречь и защищать ее.

Под тяжестью плаща Тисса опускается на колени. Она представляла свою свадьбу совсем другой, но… эта тоже чем-то неплоха.

Урфин помогает подняться. Этот его поцелуй злой и жадный, и Тисса понимает причину, лишь поймав на себе еще один взгляд. Насмешливый.

Гийом де Монфор салютует кубком, поздравляя со свадьбой.

О нет! Только не сейчас.

— Не бойся. Сегодня я не уйду. — Урфин сжал руку, скорее сам успокаиваясь, чем успокаивая Тиссу.

Сегодня. А что будет завтра?

Тисса не знала.

Но зимний бал недаром проводят в самую длинную ночь, и сегодняшняя все продолжалась и продолжалась… Их поздравляли. Леди Изольда и их светлость — искренне. Остальные — из вежливости, но тоже было приятно. Потом был темный коридор и лестница, которую Урфин не смог пропустить, потому что репутацию надо оправдывать… и другой коридор.

Его прежняя комната, в которой появилась новая кровать.

Вино. Камин.

Клубника как маленькое чудо зимой. И шпильки, одна за другой выскальзывающие из волос.

— Если ты передумала, я уйду.

— Нет.

Тисса не передумала. Ей немного не по себе, но… это ведь пройдет. А у него на груди новые шрамы, мелкие, что рисовые зерна, они складывались в знакомый рисунок. Синий щит и белый паладин. Шрамы только-только зажили, и Тисса прикасается к ним осторожно. От кожи неуловимо пахнет розами.

Платье опускается на пол. И сорочка отправляется следом.

Зима опускает флаги.

— Ты очень красивая. Не надо бояться.

Ее изучают. Шершавыми подушечками пальцев. Губами. Языком. Убивая остатки стыда. Загоняя сердце влет. До вздоха, до всхлипа, до стона, который не получается удержать в себе. Разве должно быть вот так? Выходит, что да… и почти не больно. Разве что неудобно самую малость.

Глава 25 ЗАТИШЬЕ

Даже если у вас паранойя, это еще не значит, что за вами не следят.

Жизненное наблюдение

Их светлость явились, когда солнце не только взошло, но и крепко оседлало небосвод. Хотя в кои-то веки я презрела сие обстоятельство, оставшись в постели.

Во-первых, спать я легла поздно.

Во-вторых… выходной у меня. Будет. Надеюсь. Эх, где он, трудовой кодекс, хотя бы для избранных, чтобы там законное воскресенье, и отпуск, и социальные гарантии. Мечты, мечты…