Наша светлость

— Леди! — Лаашья вдруг шагнула вперед и так резко, что я едва не врезалась в ее спину. Спина была не по-женски широкой. Рубашка прилипла, обрисовывая мышцы, и перекрещенные ремни ножен смотрелись весьма уместно. Как и ножи в руках.

— Уймите свою дикарку. — Этот голос заставил меня вздрогнуть. И начало завтрашней проникновенной речи вмиг выветрилось из головы. — Не смешите достойных людей.

— Лаашья, это леди Флоттэн. Она не причинит мне вреда.

Физического. Леди не дерутся. Они копят яд, а затем отрыгивают его на собеседника с очаровательнейшей улыбкой. Ножи исчезли. Лаашья отступила, но, как мне показалось, не слишком поверив, что леди Флоттэн не представляет угрозы.

— Доброго дня. — Я решила быть вежливой.

Ингрид последовала примеру, но осталась милостиво незамеченной.

— Вряд ли. — На леди Флоттэн был наряд из черного крепа с кружевной отделкой. Широкие юбки. Идеальных очертаний талия в оковах корсета. Массивный воротник, подчеркивающий тонкость шеи, и гагатовый фермуар с вкраплениями бриллиантов. — День, омраченный встречей с тобой, по определению не может быть добрым. Что ты творишь?

— Где?

— Здесь!

Полагаю, речь идет не о коридоре. Здесь только ковры сняли для большей их сохранности. Кстати, надо будет и о мужском крыле распорядиться. Красота красотой, но ведь заблюют же…

— Могу я узнать, что конкретно вам не нравится?

Я не издевалась… разве что самую малость, понимая, что леди Флоттэн не нравилось все, начиная с нашей светлости и ею же заканчивая. Подозреваю, в глазах очаровательнейшей благотворительницы я была воплощением всех казней египетских.

И меня это до невозможности радовало.

Леди Флоттэн молчала. Веер в ее руке раскрывался и закрывался с опасным шелестом. И я обратила внимание, что спицы веера очень тонкие. Острые. Опасные на вид.

Лаашья успеет ударить раньше, но… труп почтенной вдовы накануне бала — это не то, что придаст мероприятию нужную изюминку.

— Конечно, я благодарна вам за все то, что вы делали для протектората. — Я говорю, глядя в ее глаза, блеклые, злые, как сама зима. — Но теперь я готова освободить вас от этой непосильной ноши. В вашем возрасте следует себя беречь.

Сказала и укол совести ощутила. Не надо становиться похожей на них.

Леди Флоттэн наклонилась ко мне и прошелестела:

— Ты — маленькая дрянь, которая думает, что ей все сойдет с рук лишь потому, что она умеет ублажать мужчину… а он слишком бесхребетен, чтобы указать тебе на место.

Вот Кайя она зря трогала.

— …но найдутся другие неравнодушные люди.

— Не сомневаюсь. — Я выдержала ее взгляд и нашла в себе силы улыбнуться. — И все эти милые люди забыли, что являются лишь гостями. По-моему, крайне невежливо со стороны гостя вести себя так, как ведете вы. Посему, будучи хозяйкой в этом доме, я прошу вас избавить меня от вашего бесценного общества.

И все-таки хорошо, что Лаашья рядом. С ножами… да и в принципе… определенно леди Флоттэн желала бы моей смерти. Медленной. Мучительной. И чтобы побыстрее.

Не дождутся.

Достали.

— Ты меня… выставляешь из замка? — прозвучало с некоторым удивлением, словно дама только сейчас осознала возможность подобного исхода.

— Да. Уж будьте так любезны.

И совесть на сей раз молчит…

Очередной порции яда наша светлость дожидаться не стала, у нее имелись еще дела. Вряд ли леди Флоттэн привыкла к подобному обращению… лишь бы веер в спину не метнула. Я прямо чувствую, как между лопаток кожа чешется, небось от взгляда ласкового.

— Ты… — донеслось в спину. — И твоя маленькая шлюха… еще до весны вас не станет.

— Вы мне угрожаете? — Оборачиваться я не стала.

— Я тебя предупреждаю.

— Спасибо.

Она просто сказала. Со злобы. От невозможности промолчать и съесть унижение, которое обычно выпадало на долю других. И на самом деле она ничего не знает о весне, о планах Кайя, о том, что нельзя полагаться только на чужую помощь.

Надо дотянуть до бала, а потом мы уедем.

И моя на Мюррея злость уже почти прошла. В конце концов, вряд ли он хуже этих, а если и вправду даст Кайя свободу, то я всем сердцем полюблю сего замечательного человека.

— Ты сильно рискуешь, Иза. — Ингрид коснулась моей руки, привлекая внимание. Пальцы у нее были холодные. Неужели боится? — Многие сочтут тебя… несправедливой. Осудят.

Плевать. Я не собираюсь и дальше глотать оскорбления.

— У тебя и без того врагов хватает. Не давай лишнего повода.

Прости, Ингрид, но на сей раз твой совет неуместен. Врагов не станет меньше, если я проявлю слабость. Скорее уж они окончательно обнаглеют.

— Акуно, позаботься, пожалуйста, чтобы покои леди Флоттэн тоже задействовали в подготовке бала. Думаю, там прекрасно разместятся человек сорок…

— Да, ваша светлость.

Как мне показалось, карлик улыбнулся.

Урфин точно знал, что эта женщина примет его приглашение хотя бы затем, чтобы удовлетворить собственное любопытство. И поиздеваться, если случай выпадет.

Когда-то она ему нравилась… больше, чем просто нравилась.

Все ошибаются.

— Вы так на меня смотрите. — Леди Лоу протянула руку, позволяя поцеловать. Шелковая перчатка холодна, как змеиная кожа, и все же это ее прикосновение в чем-то нежное, двусмысленное.