Наша трагическая вселенная

— В объявлении написано «сдам на зиму», но вообще-то я не знаю, что буду с ним делать дальше, — сказал он. — Примерно до июня он точно твой, а там посмотрим — может, и дольше поживешь, если тебе понадобится. Через пару летя, наверное, его продам или переоборудую в нечто более презентабельное, чтобы сдавать отдыхающим на лето. Ну а пока давай, как договорились.

— Отлично. Просто замечательно. Спасибо!

Я бросила ключи в карман куртки. Мое пиво так и стояло на барной стойке, где я его оставила. Я сделала глоток — оно пахло мускусом и землей.

— Эндрю, послушай, — вдруг вспомнила я. — Пока я не ушла, можно тебя еще на минутку? Хочу кое о чем спросить.

— О чем?

— Об эффекте плацебо. Я помню, ты как-то раз об этом рассказывал…

Он кивнул.

— Да, было дело. Что конкретно тебя интересует?

— Я тут прочитала одну книгу, и в ней говорится, что все лекарства действуют сильнее, если в них веришь. И я задумалась, насколько все это правда.

— Ты ведь наверняка слышала, что теперь говорят о прозаке? — спросил он. — Настоящая сенсация.

— Да. Мне это показалось очень странным. Мой брат его принимает. Говорит, что прозак полностью изменил его жизнь. Неужели все настолько сильно зависит от головы?

Эндрю пожал плечами.

— Я думаю, что многие болезни начинаются у нас в голове. Особенно депрессия. В последнем номере «Нью Сайентист» есть статья о том, что валиум помогает только в том случае, если люди знают, что принимают его. Доказательств эффекта плацебо с каждым годом становится все больше. На флоте я встречался с этим на каждом шагу. Как-то раз один сержант слег с инфекцией дыхательных путей, и капитан сказал мне, что на пробу прислали новые антибиотики. Якобы они были лучше и сильнее старых — нам часто доставались разные подозрительные новинки вроде этой. В общем, дал я этому сержанту антибиотик — инфекция прошла, никаких проблем. И только потом, спустя долгое время, капитан признался мне, что кто-то забыл погрузить на борт ящик с антибиотиками и на самом деле я лечил того парня просроченными витаминами. Черт знает, откуда они вообще у нас оказались. Бесконечные коробки этих непонятных таблеток. Я тогда впервые воочию наблюдал эффект плацебо, и это потрясло меня до глубины души. Конечно, такую историю кому угодно не расскажешь — что это за врач, который даже не знает, чем лечит пациента! А ведь есть еще и эффект ноцебо — слышала о таком?

— Нет. А это еще что такое? Плацебо, но наоборот?

— Ага, что-то вроде того. Это когда люди думают, что больны, а на самом деле здоровы. Говорят, именно на том же принципе основано действие заклинаний вуду. Если кто-то верит, что проклят и вот-вот умрет, то он действительно берет и умирает. На эту тему тоже проводилось много исследований.

— Как во всем этом вообще можно разобраться? — возмутилась я, отхлебнув еще пива.

— Ха, так, вероятно, в этом-то весь смысл.

— В чем? В том, чтобы никто ни в чем не мог разобраться?

— Вроде того. А еще в связи с этим встает вопрос, зачем вообще нужна медицина. Если нет никакого смысла давать людям химические средства, раз их мозг сам способен все в организме наладить… А может быть, мозг в состоянии справиться лишь с частью проблемы. Я слышал об одном эксперименте, когда людям, страдавшим От головной боли, давали на выбор две таблетки, хотя в действительности их было четыре: аспирин известной марки и безымянный аспирин, а также плацебо под видом аспирина известной марки и плацебо под видом безымянного аспирина. Обыкновенный аспирин справился с головной болью лучше, чем безымянное плацебо, зато плацебо, скрывавшееся под видом известного аспирина, оказало на испытуемых почти такое же действие, как безымянный аспирин. То есть выходит, что название лекарства повлияло на процесс исцеления. Это еще раз свидетельствует о том, как велика роль нашего сознания. Но нельзя же отправлять людей молиться или плясать под барабаны, когда они захотят, чтобы им выписали антидепрессанты, — не те сейчас времена. Ты будешь про эту книгу писать?

— Пока не знаю, — вздохнула я. — Вроде бы да, должна. А заодно про книгу о космических заказах, про книгу о собачьей психологии и еще про одну о картах Таро. Но мне хочется провести нечто вроде собственного эксперимента, только я пока не придумала как.

— Какого еще эксперимента?

— Хочу попробовать вылечить кого-нибудь с помощью плацебо.

Он рассмеялся.

— Ну что ж, желаю удачи! Она тебе понадобится.

— Подожди, ну ты ведь сказал, что сам видел, как это действует!

— Но не во всех случаях. Ведь истории рассказывают про удивительные случаи, а не про заурядные, правильно? Половине пациентов не помогают даже настоящие лекарства. Ни тебе эффекта плацебо, ничего. Это уж как карта ляжет. И к тому же, мне кажется, ситуация только усложняется, если ты сама знаешь, что даешь пациенту нечто, от чего вряд ли будет толк. Вот почему капитан тогда всучил мне витамины и не признался, что никакой это не антибиотик. Думаю, он понимал, что эффект будет лучше, если я тоже поверю в то, что лекарство настоящее.