Наше дело — табак

Действительно, все так и было. Раскрыли и разборочные убийства, когда казахская и брянская группировки делили рынок в Полесске. Раскрутили убийство Буряка - авторитетнейшего в области человека. Героя соцтруда, директора крупнейшего комбината. Тогда шум стоял до небес, говорили о выгоде оргпреступности государству. А выяснилось, заказала директора собственная дочь, которая имела свои претензии на семейное имущество. И убийство пятерых человек, которых забили как свиней за тридцать килограмм янтаря, тоже раскрыли. А табачные дела зависали. И дело не в том, что не было подозреваемых, не с кем работать. Наоборот. Слишком много желающих пустить друг другу кровь. Такой бизнес - бесконечная война. Каждый желает смерти каждого. У серьезного табачного деляги найдется не один мотив для того, чтобы грохнуть любого другого такого же делягу.

В кабинет постучали. Зашел седой оперативник из "убойного" отдела.

- Привезли, - сообщил он.

- Не возмущалась? - спросил Ушаков.

- Попыталась. Но быстро успокоилась.

- Ладно. Веди сюда... Оперативник вышел.

- Слушай, Гринев, - обратился начальник уголовного розыска к своему заместителю. - Мне с дамой, пожалуй, с глазу на глаз стоит перетолковать.

- Ну да. Как с придурками из УБОПа - тут без меня труба. А как с дамами тут рылом не вышел, - усмехнулся Гринев.

-Да уж, поручик Ржевский, манеры надо оттачивать, - кивнул Ушаков.

- Хорошо. Пойду оттачивать... Если ее за шкирку нужно тряхнуть - зови.

- Всенепременно.

Ушаков надеялся, что трясти эту женщину за шкирку не придется... Хотя наверняка захочется.

Она вошла в кабинет, сдержанно поздоровалась и скромно примостилась на краешке стула.

Начальник уголовного розыска был большим любителем, одно время даже знатоком женского пола, поэтому сразу оценил ее грацию, незаурядные внешние данные и тот легкий налет шлюшничества, который не позволяет зачислить женщину в это племя, но достаточен, чтобы в душе мужчины что-то томно заныло.

- Приношу вам соболезнования, - сказал он.

- Спасибо, - кивнула, стараясь придать себе скорбное достоинство, Инесса Глушко и коснулась пальцем лица, будто смахивая так и не навернувшуюся слезу. Ваш сотрудник очень настойчиво меня приглашал к вам... Я прямо подумала, что он наденет на меня наручники.

- Это недоразумение, - произнес Ушаков. - Я просто попросил вас приехать, переговорить, поскольку все мы заинтересованы в одном - чтобы убийцы вашего мужа были изобличены.

Она кивнула.

В ее скромности и покорности, в строгом черном платье было что-то насквозь фальшивое. Она походила сейчас на монашку, которую сослали в монастырь по приговору суда за разгульный образ жизни.

- Убийство. Похороны. Допросы... Я устала... Я не представляла раньше, что можно так устать... За что мне все это? - Она нервно сжала сумочку.

Ушаков готов, был согласиться, что даме действительно досталось.

- Я устала, - с нажимом повторила она.

- Я не задержу вас надолго. Всего несколько вопросов.

- Если несколько - это немного...

- Совсем немного, - заверил Ушаков. - Главный из них: кому выгодна смерть вашего мужа?..

Как он и ожидал, ничего особенно ценного Инесса ему не поведала. Дежурные ответы, в основном: не знаю, не видела, не слышала и, вообще, не представляю, кто мог желать вреда мужу, который всегда всем помогал и был таким добрым. Насколько тот был добр, Ушаков знал еще по работе в ИТУ, где на заключенного Глушко было объемное досье как на лицо, склонное к нарушению режима и пытающегося занять командные позиции в преступной среде. Также там значилось, что для достижения этих целей он больше полагается на физическую силу и агрессивность, чем на дипломатические способности и интеллект.

- У него были ощутимые денежные потери за последние месяцы? - спросил Ушаков.

- Какие потери? - напряглась Инесса.

- Он погорел с кредитом "Квадро". Знаете, о чем речь?

- Слышала, что директор "Квадро" Сорока собрал какие-то деньги и будто из-за этого его убили. Но что муж мой участвовал в этом... - Она посмотрела на начальника уголовного розыска наивными глазами, и тот с удовлетворением отметил, что она врет. Притом маскировала это дешевыми трюками, от чего вранье сразу бросалось в глаза. Да, врать она любила, но не умела - это было видно сразу.

Ушаков попытался пробить ее оборону еще несколькими простенькими вопросами. А потом огорошил "прямым ударом" в лоб:

- А у вас с ним как в последнее время складывалось?

- Что вы имеете в виду? - напряглась Инесса.

- Разное в семьях бывает.

- Так и спросите прямо - не было ли у меня любовников?.. Нет. Не было, произнесла она с неожиданным напором. - И не потому, что воспитание не позволяло... Просто нужно знать моего мужа... покойного мужа, чтобы отпало всякое желание шутить с ним...

Она вытащила сигареты.

- Можно закурить?