Наше море

- Вопрос решен, будем высаживаться с попутной волной, - не оборачиваясь, ответил Глухов,

Петр Чеслер был освобожденным командиром звена, но в отряде находился лишь один катер его звена, поэтому Глухов поручил ему исполнять обязанности начальника штаба отряда. Чеслер только что доложил Глухову, разложив на шатком деревянном столе морскую карту, новые [159] данные о противодесантной обороне Керченского полуострова. Днем из Тамани, захлебываясь на встречной волне, вышли в разведку три торпедных катера. Как только в проливе появились их белые буруны, более десяти батарей противника - среди них были и недавно установленные - открыли огонь. Наблюдатели засекли обнаружившие себя огневые точки и нанесли их на карту. Прикрываясь дымовой завесой, катера возвратились в Тамань.

Сейчас артиллерийские дивизионы береговой обороны подполковника Малахова обстреливали побережье.

Когда утих орудийный гул, над проливом на малой высоте промчались штурмовики.

Обсуждая с Чеслером детали предстоящей операции, Глухов ясно представлял себе его беспокойство. Подход к мелководному побережью в штормовую погоду был очень рискованным. Попутная волна легко могла выбросить катера на отлогий берег. Кроме того, противник выставил в проливе много якорных, магнитных и противокатерных мин.

Это затрудняло плавание не только больших кораблей, но и мелкосидящих судов. Поэтому по пути предстоящего движения десантных кораблей были протралены фарватеры на возможное приближение к берегу противника. Тральщики нашей бригады, такие как КТЩ, мотоботы, производили тральную разведку, определяли границы вражеских минных полей и вытраливали их или выставляли ограждения.

Но Глухов и Чеслер понимали: десант сегодня ночью должен быть высажен любой ценой.

К октябрю 1943 года в результате наступления Красной Армии на Украине фашистские войска были отброшены за Днепр, а крымская группировка противника оказалась блокированной с суши.

Советское командование приняло решение высадить десант на Керченский полуостров для содействия войскам 4-го Украинского фронта в освобождении Крыма.

Основные силы десанта, 56-ю армию, предполагалось высадить на главном направлении северо-восточнее и восточнее Керчи на кораблях Азовской военной флотилии под командованием контр-адмирала Горшкова, а самую южную - третью десантную группу, куда входил и отряд Глухова, - в район Эльтигена. Здесь должна была высадиться [160] 18-я армия. Первой через пролив шла 318-я дивизия с приданными батальонами морской пехоты.

Дивизия усиленно готовилась к выполнению этой задачи. Огромную работу по подготовке личного состава десанта проводил политический отдел 18-й армии. По предложению Л. И. Брежнева моряки с кораблей нашего соединения, участники черноморских десантов, были направлены в армейские части. Там они поделились боевым опытом; рассказали, как вести себя десантникам при переходе морем и особенно при высадке десанта. Эта кропотливая работа способствовала успеху операции.

Для того чтобы высадить дивизию из трех полков с приданными частями, создавалось шесть десантных отрядов.

У причалов озера Соленое сосредоточились катера первого десантного отряда под командованием капитана 3 ранга Глухова и второго отряда - капитана 3 ранга Жидко.

Остальные четыре отряда катеров базировались на порты Тамань и Кротково.

В Тамани и здесь, в солончаковой степи у Соленого озера, всюду - в армейских частях и в морской пехоте, на сторожевых катерах и десантных ботах - шли последние приготовления.

Глухов в бинокль старался рассмотреть, что делается там, куда недавно улетели самолеты. Где-то далеко на северо-западе должна быть широкая гора Митридат, у подножия которой лежит древний город Керчь. Сейчас на Митридате стоят немецкие батареи, вспыхивают огни прожекторов, зеленый парк вырублен и ржавой проволокой изуродованы песчаные пляжи.

Южнее, от Камыш-Буруна, тянется плоский песчаный берег с небольшим селением, где Глухову и надо высадить десант.

- Прибыли командиры десантных частей? - спросил Глухов у Чеслера. - Время им уже быть, - добавил он, посмотрев на свои наручные часы с металлической сеткой поверх стекла.

- Все уже собрались, товарищ капитан третьего ранга! - доложил Чеслер - Глухову после новороссийского десанта было присвоено это звание.

В тесной штабной землянке сидел у стола командир стрелкового полка полковник Ширяев. Он был сильно простужен, [161] кашлял и кутался в черную бурку. Рядом с ним расположился на круглой трофейной табуретке молодой беспокойный командир батальона морской пехоты Григорьев. На нем был стеганый ватник, перетянутый флотским ремнем. На ремне висели пистолет, финский нож и сумка с натропами, у ног стоял автомат. Глухов давно уже заметил, что морские пехотинцы очень любят оружие и редко расстаются с ним.

Здесь же, у пылающей жаром железной печки, присев на корточки, курил у открытой дверцы капитан 3 ранга Косидлов. У подслеповатого окна, разложив на коленях карту, о чем-то спорили два армейских офицера.

- Разрешите, товарищ полковник, начать доклад? - обратился Глухов к командиру полка.