Наше неушедшее время

Интерес к Англии помог мне написать кандидатскую диссертацию о том, как англичане расширили свои владения в Южной Африке, и о Сесиле Родсе, который много для этого сделал. В дальнейшем я написал книгу о Сесиле Родсе. Она была издана пять раз: три раза в нашей стране и два – в Южной Африке.

Эта книга и ряд других работ привели к тому, что в 2003 году я был избран президентом Ассоциации британских исследований. Получил возможность бывать в Англии, сотрудничать с английскими учеными и проводить в Москве и Лондоне вместе с ними конференции по истории Англии и англо-российских отношений.

Я стремился, чтобы основной идеей этих конференций были поиски пути для взаимопонимания нашей страны с Англией. И для этого старался уточнить, каково было взаимопонимание в прошлом.

Задача важная, но трудная.

* * *

Я думаю, что ни с одной страной в мире у России не было таких сложных отношений, с частой тенденцией к ухудшению. И не было столько перемен.

В самом начале XIX столетия Павел I послал казаков завоевывать часть Британской империи – Индию. Казаки отправились в путь… Но тут Павел I скончался.

О времени Николая I Ерофеев писал книгу «Туманный Альбион. Англия и англичане глазами русских (1825–1852)»[145]. По мере работы он давал ее мне, главу за главой, спрашивая мое мнение. И меня поражала его титаническая работа. Он просмотрел 34 русских журнала того времени, вплоть до «Дамского журнала» и газеты «мод и новостей», которая называлась «Молва». Большинство из них – за многие годы. А уж изученным им запискам, дневникам и мемуарам того времени – несть числа.

Он стремился понять взгляды официальных лиц и оппозиционеров, представителей разных социальных слоев и общественных течений, путешественников. И тех, кто никогда не видел Англию своими глазами, но все же имел свое твердое мнение и с жаром его отстаивал.

Изучив все эти противоречивые суждения, он показал, как в течение этой четверти века в России усиливалось негативное отношение к Великобритании. Как понятие «Туманный Альбион» постепенно вытеснялось «дряхлым Альбионом» и превратилось в «коварный Альбион». Причины он видел в росте англо-русских политических противоречий, том непонимании Англии, ее традиций, ее общественно-политических институтов, которое бытовало и в официальных кругах России и во взглядах общественности.

В 1844 году Николай I решил взяться за устранение англо-русских разногласий и сам поехал в Англию с официальным визитом. Он вел переговоры с супругом королевы Виктории принцем Альбертом и с виднейшими политическими деятелями Англии: Пилем, Эбердином, Пальмерстоном.

«Впрочем, – пишет Ерофеев, – переговорами назвать их можно лишь условно: в сущности говорил один Николай I. Он вообще не умел слушать собеседника: атмосфера полного единовластия и придворного подобострастия приучила его только приказывать. Мнение собеседника его интересовало меньше всего. Поэтому его разговоры с английскими политиками обычно выливались в пространные монологи. Его задачей было как можно полнее изложить свои взгляды. В том, что собеседники их примут, он, видимо, не сомневался».

В конце октября 1853 года, уже буквально накануне Крымской войны, царь отправил письмо королеве Виктории с просьбой рассудить его спор с английскими министрами. «В этом акте проявилось полное непонимание английской политической системы <…>»[146].

Англия осталась для Николая книгой за семью печатями. Он не интересовался ею и сохранил на всю жизнь к ней пренебрежительное отношение.

Разумеется, образ Англии и англичан был в России неоднозначным. И все же очень многое в английской жизни понималось превратно. «Ошибочными и искаженными были представления о самых элементарных вещах. Так, богатство Англии видели не в том, в чем оно действительно заключалось, т. е. не в фабриках и заводах, не в могучих производительных силах, а в обилии золота и звонкой монеты, которых в Англии было как раз мало. Бурное развитие английского капитализма воспринимали как назревание кризиса, предвещавшего близкую катастрофу. Неверны были и оценки английской политической системы. За властью аристократии не замечали новую реальную силу – буржуазию, которая на деле диктовала свою волю аристократии. Отдельные черты политического строя вызывали недоумение, например, как верховная твердая власть мирится с волнениями масс и постоянными “смутами”, почему не решается применить силу?»[147].

Ерофеев привел высказывания тех десятилетий. В.Ф. Одоевский считал, что Англия – урок народам, «продающим свою душу за деньги». М.П. Погодин назвал Английский банк золотым сердцем Англии, «а другое едва ли и есть у нее». По мнению С.П. Шевырёва, Англия за все это «когда-нибудь даст ответ правосудию небесному».