Наше падение

— Конечно, — ответил Бадди. — Колено иногда подводит, — эти слова повторялись эхом у него в голове, потому что за последние несколько минут он произнес их уже миллион раз. — Я в порядке, — еще раз уверил он женщину-охранника, чтобы поскорее выйти наружу. Уходя, он осторожно делал каждый шаг, чтобы не упасть еще раз, что было бы уже дважды на протяжении нескольких минут. Направляясь к ближайшему выходу, он чувствовал на себе взгляды собравшихся у эскалатора.

Он уже был снаружи, и его поприветствовал внезапный порыв свежего воздуха. Он всего лишь хромал, будучи благодарным колену, которое начало его слушаться. Ветер приласкал его лицо, и он глубоко вздохнул. Он начал тереть локоть, наверное, пытаясь рукой смахнуть боль. Он все еще не чувствовал свой нос, но поломанным он ему не показался. Он аккуратно прикоснулся к нему пальцем…

— Сильно поранился?

Он обернулся на голос и увидел ее. Она стояла рядом — Джейн Джером. Она нахмурилась, на лице прояснилась забота.

Он покраснел. Кровь прилила к его щекам.

— Я в порядке. Меня снова подвело колено, — проклятье. Он опять должен был это сказать. Смущение и стыд снова затянули его в свой водоворот. Он уже знал, что она видела, как он рухнул с эскалатора, и как нелепо это выглядело со стороны.

— Однажды я тоже упала, — предложила она. — В первый же день, как мы переехали в Барнсайд? — знак вопроса взвился на последнем слове, будто украшение, привнесенное в смысл всех ее слов. — У меня была переломана пятка, и здесь… я в новой школе… конечно… и я упала на глазах у всех…

Продолжая тереть локоть, слушать ее голос и глядеть на губы, которые произносили эти слова, Бадди Вокер вдруг и бесповоротно понял, что Джейн Джером он так просто не отпустит. Это произошло в два часа и сорок шесть минут в пятницу, в майский день около «Мола» в самом центре Викбурга.

Все было кувырком, ее безответная любовь на расстояние — парни, которых она поедала глазами, но не могла с ними даже заговорить. Недосягаемый Джереми Мэдисон, сыгравший главную роль в школьном спектакле, в сокращенной редакции «Бриолин». Когда он проходил мимо нее по коридору, то ее покидали силы, к тому же, она будто заболевала. Однажды в школьном кафетерии, когда их руки нечаянно соприкоснулись, то у нее забилось сердце, и она подумала, что упадет или лопнет, разлетится на множество кусочков. Он был одним из самых неприступных парней в школе. В костюме или в джинсах для нее он мало отличался от себя же, но в футбольном шлеме и комбинезоне. Когда однажды в субботу вся школа «Барнсайд-Хай» собралась на футбольном стадионе, она не могла оторвать от него глаз. Он был героем дня, принося своей команде победу за победой. Она тогда влюбилась до невозможности, выделяя его среди товарищей по команде. Мокрые от пота лица и лакированные шлемы блестели на солнце. Накал страстей на поле и ее чувства к нему были чем-то слившимся воедино. Но почему-то на последней минуте футбольного тайма всего этого как и не бывало. Она к нему охладела. Затем был Тимми Киренс. Первая встреча с ним, свидание, агония и экстаз, будто название старого кинофильма. Все было ужасно и прекрасно. Неделями она с обожанием наблюдала за ним издалека, пока он, наконец, пригласил ее в кино. Сладкие мгновения, его светлые кудрявые волосы, бездыханность и невозможность сосредоточиться на домашнем задании, и как следствие — «С» по математике. Если правильно выразиться, то после этого Тимми Киренс от нее отвернулся. Он не стеснялся, не робел, но, честно говоря, выглядел нелепо, чесал одно и тоже место у себя на голове, хлопал ресницами. Было похоже на то, что он ее игнорировал, хотя в автобусе они продолжали садиться вместе, вместе стояли в очереди за билетами, и их места в кинозале были рядом. Он никогда не смотрел ей в глаза. Ни разу. И ни разу сам ей не звонил — вообще. Вера в любовь и надежда на счастье сокрушились в ней, она думала, что навсегда. Нет, она не слишком хотела пойти с ним куда-нибудь еще, но то, что он больше не стремился с ней еще раз встретиться, было еще хуже, чем, если бы этих встреч не было вообще, будто она безвозвратно потеряла что-то ценное. Еще до вандального покушения на их дом и всех последовавших за этим перемен ей было приятно проводить время с Пэтти и Лесли, но и прежде они стыдились ее, особенно когда рядом с ней оказывался Тимми Киренс, которого она неделями расстреливала взглядом обожания. И они попросту постарались исчезнуть, когда однажды в школьном кафетерии она и Тимми лишь встретились лицом к лицу с подносами в руках — на глазах у всей школы.

И вот (она даже не представилась) перед ней был Бадди Вокер. Все уже было по-другому, не как прежде, когда она в очередной раз снова теряла голову. Но на этот раз внутри нее вдруг что-то пошевелилось. Будто, до сих пор, она не знала, что у нее есть сердце, будто это было не сердце, а что-нибудь другое — машина для перекачки крови из одной части тела в другую.