Наше пересечение

– Ну, прости меня. Признаюсь, я повёл себя неправильно. Я должен был обсудить с тобой, где ты хочешь, чтобы мы жили. Это важно для нашей будущей семьи. Если ты хочешь, то мы можем вернуться в Америку, в Принстон. Мне плевать, слышишь? Хоть где – главное с тобой.

– Диего, я не против Испании, – я подняла на него глаза и встретилась с абсолютно озадаченным выражением лица.

– Тогда к чему был весь этот разговор?

– Ты так и не понял? – я усмехнулась, но через силу и как-то слишком горько. – Всю мою жизнь за меня всё решали. Грейс не будет ходить в школу и плевать, что у неё там друзья, ведь они ей не ровни. Грейс должна быть с отцом на светских вечерах, даже если ей хочется посмотреть марафон мультиков. Грейс будет встречаться с Арчером, потому что у него богатые родители. Грейс не будет встречаться с ним, потому что она опозорит семью. Грейс пойдёт учиться на юриста, чтобы работать в фирме отца. Грейс выйдет замуж за Арчера. Грейс родит от него сына. Грейс должна, Грейс обязана, Грейс будет. И никто никогда не спрашивает Грейс, что хочет она. Все решают за неё. Я думала, что ты окажешься не таким. Что ты будешь спрашивать моё мнение, считаться с ним. Но ты совершенно такой же, как и они.

Он немигающим взглядом смотрит на меня, а затем крепко обнимает, зарывшись носом в спутанные от сна волосы.

– Мне так жаль, малышка. Ты даже представить себе не можешь, насколько мне жаль, что тебе пришлось пройти через все это.

Я одеревенела.

– Да насрать на это, Диего. Это было в прошлом. Ты моё настоящее, и даже ты не хочешь принимать меня.

– Я принимаю тебя.

– Где? Сам сказал, что вопрос о месте жительства очень важен, но решил сам с собой всё обсудить, а меня просто поставить перед фактом. И правда, какая разница чего хочу я?

Он взял меня за плечи и отодвинул от себя, чтобы посмотреть в глаза. Его лицо было отражением прошлого Диего: ледяная маска без единого проблеска чувств и эмоций.

– Я не знал, что ты примешь это вот так.

– А как я ещё должна была это принять?

– Как заботу о тебе, о нашем сыне. Я мужчина в первую очередь, и я должен думать о том, где мы будем жить. Это моя святая обязанность.

– Ну, я же не против, – взвыла я. Первые слёзы покатились по щекам. – Но почему нельзя посоветоваться со мной?

– Любовь моя, – он прижался губами к моему лбу, а я зажмурилась и начала всхлипывать. Ему повезло, что он без футболки, иначе, боюсь, что она насквозь бы промокла. – Прости меня. Ты права, я должен был посоветоваться.

– Почему тогда не сделал этого?

Диего поглаживал меня по спине, успокаивая.

– Потому что думал, что у тебя другие заботы. Суд с отцом, беременность, работа. На тебя итак слишком многое навалилось, и я решил, что хоть одну проблему возьму на себя. Здесь, в Лондоне, я ничем не могу тебе помочь. У меня нет здесь абсолютно никого. И мне чертовски хреново осознавать, что я бесполезен для тебя. Поэтому я хотел хоть что-то сделать для тебя, для нас.

Признание Диего вывело меня из строя, и я начала плакать сильнее, но теперь прижимаясь губами к его губам. Целомудренный поцелуй говорил о безмерной близости между нами, любви и понимании.

– Как ты мог подумать, что не помогаешь мне? Как мог не заметить? Без тебя я просто разваливалась, а твой приезд помог мне идти дальше. Ты был рядом, поддерживал, давал советы. Без тебя я бы не справилась со всем этим. Почему ты не понимаешь этого, Диего? – оторвавшись от его губ, прошептала я.

Диего улыбнулся и большими пальцами вытер мои мокрые щёки.

– Я люблю тебя, Грейс. Больше жизни, больше всего на свете. Ты – моя привязанность, влечение, слабость, мания. Я даже не могу представить сейчас себя без тебя в своей жизни. Она бы была слишком скучной, простой и неинтересной. Она была бы не полной красок, которые даришь мне ты, один твой взгляд.

– Умеешь ты иногда говорить такие прелести, – я всхлипнула и улыбнулась сквозь слёзы. Диего ответил мне полуулыбкой и притянул для ещё одного поцелуя. На этот раз не целомудренного. Далеко не целомудренного.

Глава 19

Пока Диего протягивал деньги водителю такси, я уже открыла дверь и начала вылезать из машины, потому что духота салона всю поездку вызывала у меня тошноту, которою я не ощущала ни разу за все пять месяцев беременности. Я, конечно же, попросила открыть окно, но одновременно со мной Диего сказал:

– Нет.

Водитель, с зависшим пальцем над кнопкой управления, негодующе посмотрел на нас поочерёдно в зеркале.

Я нахмурилась и повернула голову в сторону Диего. Меня вот-вот вырвет, и я отчетливо это ощущаю.

– Диего, мне плохо. Я хочу пустить свежего воздуха.

Он даже не посмотрел на меня.

– Нет. Осталось немного, потерпи.

– Но меня тошнит сейчас.

Казалось, что Диего даже не заметил скрип моих зубов.

– Грейс, на улице холодно и вот-вот начнётся ливень. И ты оделась легко. Тебе легко простыть, но в твоём положении это недопустимо. Так что будь добра – потерпи. Если тебе слишком плохо, то вот, – он всё так же, не смотря на меня, залез в карман кожаной куртки, вынул её и протянул мне ладонь с мятной конфетой.

Я нервно усмехнулась. Он шутит, – решила я.