Наше время. 30 уникальных интервью о том, кто, когда и как создавал нашу музыкальную сцену

– Мне не составило особого труда арендовать оперный театр. Заплатил требуемую сумму, получил площадку. Почему выбрал именно это место? Ну, приедут мои друзья. Будет вечер в формате black & tie. Красиво. Старинное здание. Я как-то поймал себя на мысли, что на каждом моем дне рождения в Юрмале среди гостей попадались люди, которых я лично не знаю. Постепенно это мероприятие превратилось в еще одно after-party «Новой волны». Жена даже напрягалась по этому поводу: «В такой вечер должны быть только твои друзья, приятели, знакомые», а я отвечал: «Да ладно. Пусть приходят все и гуляют». А сейчас вот подумал, что на закрытом ужине в национальной опере люди, условно говоря, с улицы вряд ли окажутся.

– После санкций США в отношении Григория Лепса, санкций Латвии в отношении Газманова, Валерии и Кобзона вы о себе, Игорь Яковлевич, не думали?

– Думал, не скрою. Но – что будет, то будет. От меня это не зависит. А промолчать на открытии «НВ» я не мог. Не пустили трех моих коллег. Сделать вид, что ничего не произошло, нечестно по отношению к ним и поклонникам нашего проекта. А как уж среагируют на мои высказывания – посмотрим.

– Давайте о творчестве. Как автор, сколь активно вы сейчас используете различные компьютерные программы для создания и записи музыки?

– В том, что я делаю в стиле crossover, – вообще не использую. Обращаюсь к возможностям компьютера только в момент создания демозаписи, чтобы получить определенную атмосферу в студии или какие-то звуки проверить. Но все последние композиции для Лары Фабиан, Суми Джо, Дмитрия Хворостовского я записывал вживую с оркестром киностудии Fox.

– А мелодические идеи, бриджи иногда можете позаимствовать извне?

– Нет. Ну, бывает, порой ты что-то сочиняешь, уверен – это твое, и вдруг оказывается, что интонация повторяет или перекликается с каким-то известным произведением. Но прямых заимствований у меня нет. Это другая профессия.

– Вы и после 60 намерены продолжать в России активный музыкальный бизнес? Или Крутой постепенно станет просто респектабельным crossover-композитором?

– Я хочу заниматься делом. Насколько это возможно, покажет время. Появляются новые игроки, за которыми стоят серьезные финансы. Хотя рынка-то как такового нет. Скорее, состязание чьих-то комплексов. Все пытаются доказать, что «мы на рынке, мы в картинке», занимаемся делом. А деньги зарабатывать никто не может в нашем шоу-бизнесе. Только некоторые артисты, еще устраивающие кассовые концерты.

– Вы себя к ним причисляете?

– У меня вскоре предстоят концерты в Минске, Нью-Йорке, юбилейные выступления в Москве – в Кремле и «Олимпийском».

– Но ведь эти концерты ваша компания и устраивает?!

– Да, но у меня же не артель «Напрасный труд», я работаю за гонорар.

– В разные периоды вы расширяли свой бизнес, потом продавали доли в нем и целые проекты. Какой этап у вас сейчас? Что полезнее – покупать или продавать?

– Ты меня рассматриваешь как бизнесмена. А я же не бизнесмен и не играю на повышениях-понижениях акций. Да, когда-то я владел пакетом акций «Муз-ТВ» и радиостанциями. Радиостанции проданы, пакет акций «Муз-ТВ» тоже. Это не секрет. И сказать, что сейчас я готов участвовать в каких-то новых больших проектах, не могу. Мне на жизнь хватает.

2014 год (осень)