Наше всё. Футбольная христоматия

 стулом или царским троном. Обостренность чувств максимальная! Такими испытаниями живешь. Поглощаешь их в себя и… никогда не наедаешься.

 Настраиваясь на сверхважный поединок, ты доводишь себя до абсолютной готовности умереть на поле. Ты отдаешь себе отчет, что после финального свистка окажешься со щитом или на щите. И та и другая перспектива подстегивает необычайно! И когда ты под звуки марша Блантера идешь на поле, пребываешь в каком-то особом измерении. Концентрируешься до предела. Единственное, что мы все себе позволяем, — это окинуть взором трибуны. Я всегда ступаю на газон только с левой ноги и параллельно смотрю на ложу VIP где сидят мои родные. Или киваю им, или машу рукой — в общем, показываю, что их вижу. Затем бросаю взгляд на фанатские секторы, на баннеры.

 Многотысячная толпа заводит. Когда лицезреешь красно-белое людское море, начинаешь слышать удары своего сердца. Все, кроме самого надвигающегося матча, окончательно отступает на задний план. Растворяется. Теряет хоть какое-то значение. Все твои мысли подчинены одному: победить!

ГЛАВА 17 Как переключаться в игре

 Для того чтобы победить, нужно хорошо начать. До сих пор, хоть и опыт у меня богатейший, волнение накрывает. Оно улетучивается после второго удачного касания мяча. Дебют — это наиважнейший период. Здесь ты усилием воли контролируешь ноги, голову, глаза и старательно прислушиваешься к тому, что принято называть шестым чувством. И когда все эти старания органично вплетаются в такт игры, ты уверенно становишься ее центром и обретаешь прилив дополнительной энергии. Тревога сменяется спокойствием — мудрым, внимательным спокойствием. Но если ни первое, ни второе касание у тебя не получаются, ощущаешь, как соперник начинает доминировать и потихонечку задавливать тебя и физически, и психологически. В такие переломные мгновения важно не потерять контроль над собой. Я обычно мобилизуюсь еще сильнее. Понимаю, что больше права на ошибку у меня нет. И тогда я всю душу вкладываю в самое обыкновенное касание мяча, пас на пять метров делаю так, будто от его точности зависит будущее цивилизации. В девяноста девяти случаях из ста я осаживаю противника, выравниваю чашу весов, и потом уже без лишнего волнения интрига противостояния пишется с чистого листа.

 Девяносто минут беспрерывной войны. Одиннадцать на одиннадцать и один на один. Каждая микродуэль может оказаться решающей. Вы не представляете, какой это адреналиновый кайф! Какая проверка на прочность! Иногда усталость жутко накрывает, и тогда приходится откуда-то из глубины доставать «морально-волевые». Все больше и больше. И уже кажется, что все — сейчас упадешь и не встанешь, но все равно бежишь. А наперерез так же из последних сил уже несется — язык на плечо — и прыгает в ноги твой оппонент. Мы вместе падаем, жадно хватая воздух, встаем, украдкой смотрим друг на друга, чтобы понять, кто «сдохнет» первым, и снова бросаемся в борьбу. И борьба эта идет на всех уровнях, но я в любой ситуации стараюсь не забывать про голову. Да, я не раз и не два, когда был не в порядке, проигрывал физически, но не могу припомнить случая, чтобы кому-то уступил тактически. Мозг как компьютер, он тоже дымится от перенапряжения, там идет своя работа: оценка каждого эпизода, соизмерение этого эпизода с общей игровой стратегией. Ты просчитываешь, как тебе сэкономить силы, а в какой момент, наоборот, выжать себя на двести процентов.

 Здесь важна любая мелочь. У меня такое амплуа, что я обязан видеть все, что творится не только на поле, но и за его пределами. Урывками в паузах бросаю взгляд на тренерские скамейки: свою и чужую. Если замечаю, что тренер соперников излишне нервничает, а то и вовсе пребывает на грани истерики, понимаю: он чувствует приближение проблем. И это всегда придает мне сил. Я и партнеров стараюсь завести: вот он, момент, когда надо поднажать и дожать. Иной раз даже по тому, как тебя толкают и бьют, осознаешь: оппоненту кранты. Он уже и ударить нормально не может. И вновь мобилизуешься даже не до предела, а сверх предела. Вот в такие мгновения зачастую и решается судьба поединков. Опередишь своего визави на долю секунды — и дело сделано.