Наше всё! Футбольная хрестоматия

А Миша человек слова, с необычайно серьезными принципами. Я таких и не встречал! Услышав от него обещание нас дождаться, я тут же почувствовал себя ответственным за судьбу концерта. Пришлось мобилизоваться. «Гражданки» у нас с собой не было, а в спартаковских спортивных костюмах в людное место не пойдешь — привлечешь к себе слишком много ненужного внимания. Я набрал номер своего близкого друга Сани и попросил его прикупить нам с Димкой по полному комплекту одежды. После матча мы подгоняли всю команду, ребята все делали оперативно. Быстро уехали со стадиона, так же быстро погрузились в самолет.

В Москве во Внуково мы с Парфешей прыгнули в машину к Сане и прямо в салоне, проявив недюжинные гимнастические способности, переоделись. По дороге созвонились с Мишиным директором: «Мы опаздываем! Ради Бога, пусть Миша начинает без нас». — «Бесполезно, без вас он не начнет».

Были пробки, мы мчались по встречной полосе, пролазили на красный свет, нарушали правила дорожного движения так, что за границей нас бы всех троих за такие вольности лишили прав пожизненно.

Подъехали к залу с получасовым опозданием, поднялись со служебного входа, бежим по коридору, и вдруг навстречу нам выходит Миша, голый по пояс. Мы обнялись. «Вот теперь пойду одеваться», — сказал довольный Круг и скрылся в гримерке.

Билетов у нас не было, а зал набился под завязку. Нам поставили стулья где–то на возвышенности, мы сели и украдкой стали рассматривать людей, которые в итоге из–за нас просидели час в ожидании.

Миша появился на сцене, извинился и запел. Его песни пробирали до самого нутра, переворачивали душу. И тут он сказал: «В зале присутствуют мои друзья, футболисты московского «Спартака» Егор Титов и Дмитрий Парфенов!» Грянул гром оваций. Мы встали со своих мест, аплодисменты усилились. Мыс Димкой жутко засмущались. Ни он, ни я не любим, когда нас выпячивают, тем не менее Мишины слова были безумно приятны.

А после концерта нас — таких «популярных и узнаваемых» — опустили на грешную землю. Мы сидели в гримерке. Миша громко ругался на организаторов за проблемы со звуком, чуть ли не в бараний рог стирал звукорежиссера. Потом для урегулирования конфликта появился Александр Кальянов. Когда страсти улеглись, Кальянов показал на нас и спросил у Круга: «Твои новые музыканты?» Мишу задело, что Александр не узнал Титова с Парфеновым, и он завелся по новой. Думаю, бедный Кальянов наши с Димкой физиономии после этого запомнил надолго.

Михаил Круг был очень настоящим. Справедливым до потрясения. До него я ни с кем из «нефутбольного мира» и не дружил. И даже не представлял, как это. С Мишей мы познакомились в 1999‑м…

Тогдашний пресс–атташе «Спартака» и сборной Александр Львов, известный в наших кругах как Львович, тесно общался с писателем–сатириком Аркадием Аркановым, и вот через него Львович организовал приезд Круга в расположение национальной команды. С Аркановым, к слову, я познакомился позже. Мы проводили с Алсу «показательный ужин» и со съемок возвращались вместе с Аркадием Михайловичем. Несмотря на то, что у нас гигантская разница в возрасте, нам было очень интересно друг с другом. Классный дядька! Живой, веселый, с тонким чувством юмора, заставлял общаться с ним на ты. Арканов хоть и «торпедовец», хочу сказать ему спасибо за то, что, сам того не подозревая, он поспособствовал нашему с Мишей знакомству.

Прекрасно помню, как Круг в столовой в Бору дал импровизированный концерт, затем сошел со сцены и сел за тот столик, где сидел я. Когда мы начали с Мишей разговаривать, у меня возникло ощущение, что я его знаю тысячу дет. Что мы росли в одном дворе. Играли в одной команде. Все делили на двоих. Мы воспитывались с ним в разных городах и в разное время, но фактически в одних и тех же условиях. Мы говорили на одном языке. Единственное — мне тогда было чуть неудобно от того, что популярный на всю страну исполнитель, уже тогда нареченный чуть ли не королем русского шансона, так ко мне проникся. На прощание мы обменялись телефонами и стали созваниваться и встречаться в неформальной обстановке.

Миша был рьяным болельщиком «Спартака», он дышал футболом. Сколько раз хотел вырваться на наши матчи, но как–то не сложилось. Зато он без проблем откликнулся на приглашение поучаствовать в мероприятиях, связанных с нашей командой.

Последний раз мы виделись на дне рождения Вовы Бесчастных 1 апреля 2002 года. Была своя, тесная компания. Фактически никто не пел и не танцевал. Мы сдвинули столы поближе, сидели и просто разговаривали. Очень душевно. Удовольствия все получили море. Миша произнес много трогательных, запоминающихся слов. Мы общались, общались и никак не могли остановиться. И расставаться нам тогда совсем не хотелось. Прощаясь, долго обнимались. Помню эпизод, как мы стояли втроем — Вова, Миша и я — жали друг другу руки, расходились, делали по нескольку шагов, потом кто–то что–то говорил, и мы вновь возвращались на прежние рубежи, а беседа вспыхивала с новой силой. Так было не один раз и не два.