Наше жаркое лето (ЛП)

Лили принимает удобную позу, подтягивает под голову подушку и прижимается спиной к моей груди.

— Я просто хочу чувствовать, что ты рядом, — говорю я. — Все в порядке?

— Только один раз.

Да, я уже слышал эти слова.

Глава 32

Лили

Сегодняшнее занятие по выпечке сухариков — это семисотпятидесятисекундный способ Нико отвлечься от надвигающегося сообщения от юридической службы Villa Printers. Кроме того, это последний пункт в нашем списке идей для приложений, составленном еще в Лондоне.

Нико смешивает сухие ингредиенты, пока мы стоим над поварскими столами на золотисто-желтой кухне. Наш преподаватель болтает по телефону в углу комнаты, ее узел светлых волос подпрыгивает на макушке.

— Как ты думаешь, они позволят нам оставить себе все лепешки, чтобы мы могли взять их с собой в самолет, когда улетаем на Азорские острова?

Нико усмехается. Взбитые сливки — больше похожие на прославленное масло — размазаны по кончику его носа.

— Ты должен признать, что на вкус они совершенно ничего не значат, — говорю я с натянутой улыбкой.

— Верно, и варенье не поможет.

Нико превратился в другого человека за последние несколько дней.

Ну не совсем.

Но теперь в нем есть что-то конкретное. Что-то вроде защитного барьера, который он воздвиг вокруг нас.

Даже сейчас мой разум разбросан по миллиону разных измерений, и у меня нет времени перетасовать песочницу чувств, которые я испытываю к нему.

Мой взгляд переключается на телефон.

Почему до сих пор нет сообщений? Сколько времени нужно, чтобы доказать, что какой-то придурок скопировал мою работу? Недели? Месяцы? Годы?

Возвращение в Нью-Йорк, поиск работы, начало занятий и ведение судебного дела в одиночку звучит как кошмар.

Потому что это то, чем я буду… один.

Может быть, не совсем одна — Эйвери и Молли будут рядом. Но Нико не будет.

Все в порядке.

Ему в любом случае нужно двигаться дальше. Его жизнь в Калифорнии проходит рядом с его работой, рядом с его родителями. Далеко, далеко от меня и моего беспорядка.

Я поворачиваюсь к Нико и замечаю, что он пристально смотрит на меня.

— Знаешь, тебе не обязательно страдать в своем уме в одиночестве.

Он полноценный агент ЦРУ, не так ли?

— Я просто… — Мои зубы резко щелкают по ногтю большого пальца — нелепая привычка, от которой я избавилась много лет назад, в последние несколько дней забавно возродилась. Я изжевал пальцы в клочья. — Я хочу знать, кто это сделал. Случайный незнакомец? Откуда у них вообще могла быть моя рукопись? Может быть, кто-то перепечатал всю книгу слово в слово.

Количество усилий, которые потребуются, пугает меня.

— Может, твой компьютер взломали? — предлагает Нико. — У тебя есть помощник? Редактор?

— Я редактирую все свои работы. Это шоу одной женщины. — Я вздыхаю, задаваясь вопросом, не в нем ли причина проблемы. Была ли я где-то слишком неосторожна? — До этого месяца я даже не могла позволить себе нанять кого-нибудь в помощь.

— Есть ли какие-нибудь отчужденные друзья или брошенные связи, которые могут иметь вендетты против тебя?

— Большинство парней, с которыми я встречалась, едва могли заставить меня кончить. Сомневаюсь, что они смогут понять, что, — я понижаю голос, — я Зои Мона.

— Я рад, что не вхожу в эту категорию. — Он издает грубый смех. — А что насчет бывшего парня, которого ты упомянула? Засранец?

— Сомневаюсь, что тебе нужны эти подробности.

— Ты права. Я, наверное, не хочу знать всю последовательность действий, но есть ли что-нибудь, что может быть связано с вендеттой?

Нико неловко ерзает, и печенье в его руке рассыпается безвозвратно.

— О, нет. Я уверена, что он даже не думает обо мне.

Случайная цепочка сообщений от него, на которые я не ответил, рассказывает другую историю.

Мое сердце падает в живот при этих словах, и тошнота переворачивает горло. Что происходит?

Я ни за что не скучаю по Чаку.

Он был моей первой любовью. Единственный, который у меня когда-либо был. Может быть, первая любовь и есть такая глубокая рана, которая никогда не перестанет болеть.

Сломанный проигрыватель визжит у меня в голове.

Единственная любовь, которая у меня когда-либо была?

Я поворачиваюсь к Нико.

Он улыбается. — Его потеря. Моя победа.

Это была потеря Чака. Если мне удастся встать на какую-то твердую почву, я могу получить шанс провести что-то настоящее с Нико.

Экран моего телефона мигает, и я бросаю миску в руке. Я проверяю свою электронную почту.

— Что-либо?

Я качаю головой. — Электронное письмо из колледжа с последним напоминанием о регистрации на осенние занятия на следующей неделе.

Кое-что еще, чтобы добавить к моей переполненной тарелке.

Я смотрю на свою школьную электронную почту, отвлекаясь на случайные объявления, пока что-то не сходится.

— Подожди. — Мое сердце бешено колотится, когда я провожу пальцем по экрану, пока не нахожу то, что ищу. — Я отправила кому-то свою рукопись.

— ЧТО?