Нашествие

К вокзалу вышли неожиданно, стоило миновать лесок, растущий на месте бывшего парка, как впереди оказалась привокзальная площадь. Игорь неплохо знал эту часть города, поэтому сориентировался быстро. Справа располагался бесполезный сейчас автовокзал, а впереди лежала цель их пути. Железнодорожный вокзал Череповца. Приземистое длинное здание, когда-то выкрашенное голубой краской, за прошедшие годы потускнело от непогоды, лишившись крыши и всех стекол. Игорь ни разу не был внутри, решил не нарушать традицию и на этот раз. Как старому знакомцу помахав рукой останкам привокзального ресторанчика, что занимал гофрированный ангар, Игорь повел остальных к путям.

Там царил уже привычный хаос, еще в первую ночь, ящеры нанесли точечные удары по всем железнодорожным узлам, превратив пути в искореженные лабиринты, обсалютно непроходимые для проезда. Иной раз хватало одной ракеты, или лазерного жгута, потом начинали рваться цистерны с топливом, и на путях вспыхивал огненный ад. Игорь как то раз слышал исповедь выжившего пассажира поезда, а воображение дорисовало остальное. Немногим удавалось выбраться из таких передряг.

Они решили разделиться на две части, и прочесать пути в обе стороны от вокзала, договорившись встретиться через два часа на этом же месте. Нахалов с десятком человек пошел в сторону Северстали, а Игорь двинулся в сторону Вологды. Проходя мимо района, где жила невеста Белкина, Игорь понял, что просто обязан зайти в ее квартиру. Здесь он уже бывал, давным давно, в девяносто четвертом, во время отпуска. Они ушли в него с Белкиным одновременно, но Игорь решил перед поездом зайти к тетушке, что жила в Шушарах, в итоге опоздав на свой рейс и уехав лишь на другой день. Сергей потом долго матерился, а Игорь любовался им и его невестой, в тайне завидуя другу. Такая девушка обязательно бы дождалась Серегу из армии.

Он сразу нашел ее дом, когда-то белоснежную, а теперь серую девятиэтажку, что буквой П опоясывала дворик, поднялся на восьмой этаж, самая левая дверь. Квартира окнами на Аммофос, Игорь засмеялся, вспомнив, как сидел на кухне и вдруг по квартире поплыл густой запах, как будто кто-то испортил воздух. Он тогда возмущенно обвинил Серегу в отсутствии культуры, и долго потом извинялся. Будущий тесть Сереги разъяснил, что это просто подул ветер со стороны химического завода.

Квартира стояла запертой и Игорь, недолго думая, просто вынес ногой прогнившую дверь. И замер, едва осела поднятая упавшим косяком пыль. Жившие здесь люди явно не погибли в первую ночь. Пустая вешалка, нетронутая мебель, кровати со снятыми постельными принадлежностями, и главное, здоровенный, не менее метра, пожелтевший лист ватмана, с огромными, каллиграфически выведенными красным маркером буквами:

Сереженька, я буду в Костяевке, приезжай туда.

Очень люблю тебя, Таня.

Игорь присвистнул, ветер в тот день дул в ином направлении и у Таниной семьи оставалось время эвакуироваться. Ее отец, крепкий мужик, повидавший жизнь, наверняка при первых же признаках опасности, вывез семью за город, в свою деревню, что была на безопасном удалении от Череповца. А Таня написала эту записку в надежде, что Белкин вернется, прочитает ее и… Господи, сколько же она ждала! Серега, идиот, потерять такую женщину! Он должен был за ней вернуться еще тогда! Нужно как то сообщить ему, при первой же оказии, сейчас же найти на карте эту Костяевку и отправится туда, обрадовать Татьяну.

И тут Игорь осадил себя. Какое сообщить! Прошло восемь лет, все давным-давно осталось лишь в памяти, и он и она теперь совсем другие. У них свои семьи, дети, у Сергея обязательства перед людьми, он новый глава рода, бережет и хранит очажок цивилизации. Да и вряд ли гордая Татьяна простит, что Сергей так быстро забыл ее. Ничего хорошего не выйдет все равно, лишь ненужная душевная боль и может быть сожаление о потраченных годах. Былого все равно не вернуть, любой выбор как кирпичик ложиться в строение нашей жизни. И порой, если вынуть этот кирпичик, то рухнуть может все здание. Игорь постоял еще немного, молча смотря на пожелтевшую бумагу, потом тихонечко пробормотал.

— Прости Серега.

Он вышел, оставив позади выбитую дверь и не оглядываясь, спустился во двор, где дожидались его люди. Ничего не объясняя, махнул рукой — За мной! Им предстояло еще прочесать несколько километров железной дороги, а времени до условленного срока оставалось не так и много.

Их поиски не увенчались успехом, протопав по шпалам километров шесть и видя вокруг лишь проржавевшие остовы вагонов, Игорь подал команду возвращаться. Обратно шли понуро, понимая, что теперь предстоит ногами топать полторы сотни километров до Вологды. Одно дело, когда ты настраиваешься заранее на долгий путь пешком, и совсем другое, когда внезапно вспыхивает и так же внезапно пропадает надежда проделать тот же путь с комфортом.

К вокзалу вышли с небольшим опозданием, и первое, что увидели, был улыбающийся до ушей Нахалов.

— Ну что, горе поисковики, как успехи?

Игорь отмахнулся.