Нашествие

— Тогда на баржу, чтоб не доплыли… Прости меня Небо за такие слова. О Эшуд! Я же говорил!

Шели Грамми мог бы заметить, что ничего, кроме чепухи, Вик, как обычно, не говорил, но промолчал. Действительно, Старый здорово рисковал, посылая в Хуланы одного полицейского. Конечно, там тоже есть пара сторожевых будок, где попарно дежурят «грачи», но Эшуду Петоле предстояло пообщаться с самим Чивохой Пуговкой, а это не шутки.

Все обошлось: «самый черный грач», как звали Эшуда в полиции, да и не только, стоял у самых ворот и щепочкой снимал с сапог толстый слой хуланской грязи. Он помахал приближающимся приятелям и тут же улыбнулся проходившему мимо хулану. Тот, сняв колпак, поклонился «грачу» едва ли не в пояс.

— Что еще случилось? — тут же нахмурился подозрительный Леппе.

Даже в приюте Эшуд Нетоле был самым черным, хотя там хватало потомков никейцев. Толстогубый, широконосый, он ни за что не попал бы в полицию, если бы не приглянулся самому Галашше. «Этот парень поможет нам работать с южанами, в Иштемшире нынче полно этой швали», — изрек полицмейстер, выбирая ежегодную шестерку. По строю сирот прокатился тяжелый вздох: стать «грачом» считалось лучшим вариантом. Остальных забирали в морскую дружину, из-за частых штормов там вечно не хватало людей. Полицейские гибли реже, да и жизнь у них была куда как разнообразнее.

Однако действительность оказалась довольно жестокой: один из шести счастливчиков уже обзавелся могилой, а другой пропал без вести. Зато из четырех оставшихся трое стали сержантами, и только Вик Палассе, вечно попадавший в глупые истории, не продвинулся по службе.

— Как сходили?

— Как обычно, Эшуд, наше дело маленькое. — Леппе жестом остановил строй. Это у тебя какие-то секретные поручения от Старого, а мы — как обычно…

— Я беспокоился за Вика. Боялся, что он уйдет в Ларран с небесниками.

— Разве что до Грохена, до Дома встреч, хмыкнул Шели. — Но ты, я вижу, пользуешься тут популярностью? Чивоха Пуговка принял тебя в семью?

— Чивохи нет, или мне сказали, что его нет. Я говорил с Крохой Ляссеном, — гордо сообщил Эшуд. — Согласись, Кроха мужик серьезнее. Грязно тут… И везде тухлой рыбой воняет. Я не сильно пропах?

— Сильно. — Леппе отвернулся к строю. — Бык! Назначаю старшим, веди всех в казармы, в распоряжение дежурного лейтенанта!

— Слушаюсь, господин сержант! — ухмыльнулся Метессе. — Секретничайте в свое удовольствие.

Стражники посторонились, пропуская «грачей», и четверо друзей остались одни. О чем-то оживленно треща па своем наречии, мимо прошли несколько хуланов, все они улыбались, поглядывая на Эшуда, и приподнимали колпаки.

— Ну что? — Вик терял терпение.

— Атори! — Эшуд улыбнулся во весь рот. — Прямо тут, в двух шагах от Пятой стены, представляете? Самый настоящий атори, и надо же такому выйти — я его первый заметил.

— Убил? — Леппе недоверчиво покачал головой. — Ловко! А тело где?

— В будке, я уже послал одного надзирателя в Управление, Галашше пришлет кого-нибудь с телегой. Только руки не хватает, хуланы сперли… Я ее отрубил.

— Пошли посмотрим! — попросил Вик, умоляюще глядя на Ала.

— Ладно, — согласился Леппе. — Успеем до развода.

Нетоле, чувствовавший себя героем, с готовностью проводил друзей. У сторожевой будки толпились несколько десятков хуланов, даже женщины, что было неслыханной редкостью. Надзиратель, расправив плечи, застыл у двери.

— Гус! Разрешишь нам взглянуть? Ребятам интересно, — обратился к нему Нетоле.

— Конечно, господин сержант! — разулыбался «грач» из молодых. — Кому, как не вам? Проходите, только у нас там тесно…

Атори лежал на пропитанном кровью хуланском вязаном плаще, его тело наискосок пересекало крохотное помещение будки. Стол отодвинули в угол, на него взгромоздили табурет. Вик замешкался, не решаясь перешагнуть демона, тогда это первым сделал Леппе.

— Он мертв, дурачок.

— Откуда знать? Вдруг оживет… Я слышал, такое бывает. Да, Эшуд?

— Не думаю. Я его проколол в трех местах, а потом еще, видишь, хуланы постарались, пинали и топтали несколько минут.

— А руку, значит, сперли под шумок, — вспомнил Шели и указал на обрубок запястья. — Будут теперь зелья всякие варить… Он был в облике женщины, насколько я понимаю?

— Скорее девушки, — уточнил Эшуд. — Я поговорил с Ляссеном, вышел со двора и решил закурить, чтобы перебить вонь. Слышу: кто-то кричит, довольно далеко. Я повернул голову и увидел девушку. Она была закутана в плащ, а на голове мужской колпак. Но это, конечно, не мое дело, пусть хуланы ходят как хотят, только, когда она мимо меня прошла, я заметил, что у нее башмаки не по размеру, задники по пяткам шлепают.

— Прямо рядом с тобой прошел?! — изумился Вик и осторожно присел, разглядывая истоптанное тело. — Волосы светлые, как у хуланок.