Нашествие

Палассе хотел было отступить на шаг, но лишь впечатался спиной в стену будки и густо покраснел: — Шели, ну чего ты ерунду мелешь? У нее там все чисто.

— А ты думал, у атори бывает течка? — Грамми закутал тело демона поплотнее в хуланский плащ и встал. — Пошли, вроде телега на улице скрипит. Пора на развод.

— Я, пожалуй, с вами, — вздохнул Эшуд. — С атори все уже закончено, а про разговор с Крохой Ляссеном надо Старому доложить, это важно.

3

Полицмейстер Иштемшира, господин Арно Галашше, очень быстро понял, что не прогадал, забрав из приюта черномазого Эшуда Нетоле. С никейцами, правда, у него не сложилось, попытки общения с «земляками» неизбежно кончались ссорой — те не признавали Эшуда своим, пока он не сделает чего-либо для общины. Ну, к примеру, не предупредит южан о готовящейся облаве. Нетоле на такие предложения отвечал ударами ножен, так как очень быстро стал настоящим «грачом» и в друзьях на стороне не нуждался.

Зато парень оказался весьма неглуп и, более того, гибок умом. Это Галашше особенно ценил в своих подчиненных: мало быть сноровистым сыщиком, мало знать законы и уметь предъявить Совету Святых Отцов доказательства. В конце концов, не в том, чтобы отправить на виселицу каждого убийцу и на галеры каждого вора, состоит задача Полицейского управления. Надо поддерживать в городе порядок, а это куда как сложнее. Порой нет ни одной улики против законопослушного горожанина, однако именно он мешает этот самый порядок обеспечить… Значит, улики следует создать и отправить мерзавца на виселицу, а если Святые Отцы осудят его не совсем за те прегрешения, в которых он действительно виноват, то Небо разберется. Главное — не покарать невиновных, такой поступок действительно отяготит душу и отправит ее прямиком в Ад.

Эшуд Нетоле быстро усвоил эту науку. Еще когда полицмейстер устроил сиротам-новобранцам проверку и два месяца гонял их по предместьям за Четвертой стеной, требуя выловить всех нищих, «самый черный грач» первым догадался начать с содержателей незаконных ночлежек. Ну и что, что никаких доказательств вины этих людей не было? Всем ведь было ясно, кто дает приют горным чегишаям за ворованные грошики. Стоит приставить к горлу такого деятеля кончик сабли да хорошенько прикрикнуть, а лучше еще попинать на его глазах семейство, как тот сразу подскажет, где вход в подземную пещерку, а где — запасный выход. Хромой Клэс Леппе чурался таких методов, предпочитая действовать по закону, а вот Эшуд — нет.

— Ты славный малый, — сказал Галашше, через год вручая Нетоле сержантскую кокарду.

Впрочем, Леппе свою тоже получил. Злой парень и крепкий, несмотря на заработанную в драке с сошаями хромоту. Крепкий, но… не гибкий. Таких у Галашше было довольно в бригаде, а вот довериться полностью, не опасаясь доклада Отцам, полицмейстер мог лишь лейтенанту Рошке, улыбчивому толстяку удивительной силы. Именно он сегодня дежурил по Управлению.

— Ну что, лейтенант, наворочали мы вчера дел? — спросил Галашше, когда Рошке вошел в его кабинет и прикрыл за собой дверь. — Что там слышно в городе?

— Да ничего не слышно. — Рошке по-свойски присел на стул. — Небесники прошли, вот и все события. Я послал двоих людей следить за Вешшером и Мачеле, так вот: Вешшер с самого утра торчит у своего приятеля-аристократа, Больше ничего не известно.

— Дерьмо какое! — вздохнул Галашше и достал из буфета бутылочку вина. — Тебе не наливаю, ты на дежурстве.

— Само собой, господин Галашше.

— Ненавижу, когда ничего не известно.

Ночью по личному указанию полицмейстера были арестованы пять торговцев, все — члены Грохенской гильдии, недавно обосновавшиеся в Иштемшире. Руководитель этой странной общины, Вешшер, задержан не был, на это Галашше не решился. Уж слишком много у того телохранителей, не меньше сотни, да крепкий дом. Пришлось бы ночью подтягивать в Старый город всю бригаду, вмешались бы и Магистрат, и Отцы. Что им сказать? Что господин Вешшер весьма подозрителен полиции? А чем, собственно? В основном тем, что уже три года теснит с рынка чегишаев, это действительно странно. Больше сказать нечего.

— Армию свою Вешшер тоже забрал?

— Ага, стражники по распоряжению своего начальства пропустили всех в Старый город.

Дом господина Мачеле находился именно там, за Второй стеной. Хороший, очень старый дом для хорошей, очень старой семьи, единственным членом которой остался сам Мачеле, хотя вырос где-то в Вельшее, на земле. Соответственно, нечего было и думать пытаться добраться до аристократа — проход в Старый город большой группы «грачей» вызвал бы подозрение начальника корпуса городской стражи, и опять: Магистрат, Отцы. Зачем, куда? Это с Вешшером у них у всех какие-то делишки, а не с Галашше. Иштемшир — вольный город, разве не так? Каждый может здесь торговать, каждый может получить дом в законное наследство и жить на доходы с землевладений. Что не запрещено, то разрешено.

— Метессе с ними работал в певческой?