Нашествие арабуру (СИ)

– Крысу принесли, – нехотя ответил Гэндзабуро.

– Давай хоть крысу, – согласился капитан.

– Да они ее всю сами обглодали. Остались одни лапки.

– Давай лапки, люди все же старались.

Капитан с жадностью все проглотил, разобрав, что съел кусочек горелой шерсти, немного костей, сухожилий и когти.

– И на этом спасибо, – пробормотал он.

Организм требовал мяса, его нельзя было ничем заменить. Ночью, покашливая, капитан вышел наружу. Его уже ждали, но не друзья и не товарищи по оружию. Внезапно разлился неяркий свет, и тот, кого он, прикрывшись рукой, увидел, привел его в трепет: перед ним стоял грозный Старец. Го-Данго не был с ним знаком, но сразу узнал. Это был один из Трех Старцев, живущих в горах Ямидзо, в монастыре Проклятых самураев, далеко на севере.

– Встань! Встань! – тихо, но властно велел Старец. – И слушай меня. К тебе будут приходить самураи. Твоя задача формировать из них отряды и ждать приказа.

– Слушаюсь, сэйса! – вымолвил капитан Го-Данго, цепенея.

– Отряды будешь размещать в окрестных городках под видом крестьян и торговцев. Для связи я дам тебе голубей.

– Я не смею ослушаться, – ответил капитан, – да немощен и не набираюсь сил. Помру, должно быть.

– Это дело поправимое, – сказал Старец и положил сухую прохладную руку на горячий лоб Го-Данго.

Капитану Го-Данго сделалось очень и очень хорошо, и он проснулся. В ушах все еще стоял голос великого Старца. От неожиданности Го-Данго подскочил, словно его ужалила пчела, и выбежал из пещеры, ни разу при этом не задев, как обычно, головой потолок и петушиную лапку. Да и бежал он, как пятнадцатилетний пострел, только не замечал этого.

Снаружи было темно, хоть глаза выколи, но меж знакомых очертаний тополей и кустов маячила чья-то голова. Он понял, что ему все приснилось, что не было ни Старца, ни его прохладной руки, только почему-то лоб до сих пор хранил память о прикосновении и уже ничего уже не болело.

– Я выздоровел, больше ничего не приносите, – расстроено сказал капитан в ночь неизвестно кому.

– Да разве мы смеем… – выступил из темноты человек. Выглянула луна, и капитан в нем узнал старого сослуживца Икэда Сёэмон.

– Ты здесь, Икэда?

– Да, таратиси кими. А еще Кога Сабуро, Гэнго и все наши.

– А больше никого не было?

– Нет, сэйса. Разве этого мало?

– А старика? Старика не было?! – Го-Данго подался вперед, жадно слушая ответ.

– Нет, старика не было… – недоуменно оглянулся в темноту Икэда: – Гэнго, ты никого не видел?

– Нет, – в отдалении замаячила белая фигура, неосторожно бряцнув оружием. – Никого не было. Мы свое дело знаем.

– А… ну да, – хлопнул себя по лбу Го-Данго, – как я не догадался! Это я спросонья. Приснится же!

Ему почти удалось крыть свой конфуз. А я уже было обрадовался, что кому-то нужен, подумал он с тяжестью на сердце. Оказывается, никому не нужен. Бедный, бедный капитан, тебе предстоит прожить больным и сирым остаток дней в горьком одиночестве, и даже собратья по оружию не способны вдохновить меня.

– Мы здесь кое-что принесли… – раздался голос Икэда в тот момент, когда капитан Го-Данго повернулся в сторону пещеры, чтобы оплакать свою печаль.

– Да, да, отдайте Гэндзабуро и не приходите больше.

– Мы придем, таратиси кими. Мы обязательно придем.

– Не приходите, я прошу.

– Нет, нет, мы обязательно придем!

– Ну как хотите… – махнул рукой капитан привычно наклоняясь, чтобы не удариться лбом о перекладину.

Он не заметил, как легко, наклонился, втискиваясь в узкий округлый туннель. Он не заметил, что дышится ему легче обычного и что свежий шрам поперек груди не сковывает движения – словно его и не было. Он не заметил еще многого, например, что руки у него не болят, а шею, в которую попала одна из трех стрел, он держит прямо и гордо. Но разве ему было до мелочей? Ничего не заметил капитан Го-Данго, потому что был сильно расстроен. И вдруг поймал себя на старой привычке. Обычно он придерживал правую ногу, потому что раненое колено отчаянно болело, когда он спускался на пару ступенек ниже перед кельей, в которой жил. А здесь колено даже не подвело – не откликнулось знакомой болью. Он отдернул руку. Неужели что-то было? – осторожно подумал он, боясь ошибиться. Или мне приснилось, или просто колено не болит. Он задышал глубоко и часто, словно пробежал два или три ри[139]. Боже, как я этого долго ждал! Так бывает только в сказках – в самых лучших сказках, когда в самый последний момент приходит избавление от всех напастей.

– Господин, господин! – раздался взволнованный голос Гэндзабуро. – Смотрите, что здесь!

Капитан Го-Данго поспешил заглянуть в келью. У его постели стояли не меньше шести садков для птиц.

– Что там? – спросил капитан, боясь поверить в невозможное.

– Голуби. И много!

– Эйя! – только и произнес капитан Го-Данго и от нахлынувших чувств растерянно сел на постель. – Голуби!