Нашествие хронокеров

— Можно предположить многое, — серьезно сказала Мира. — Я наблюдала за хронокерами почти две недели. И даже видела, как они рожают. Хронокеры — живородящие. И они действительно мутанты, эволюционировавшие из симбионтов.

— То есть?

— Рождаются с головой насекомого и лицом человека.

— Это не совсем человеческое лицо, — сказал я. — Они похожи на мумий. Вместо глаз — впадины. А внутри какой-то дымок. Нос высохший, губы — серые, потрескавшиеся. Но черты все же мягкие. Больше похожие на женские.

— Все это жутко интересно, — неожиданно вставил Шишига.

— Да уж, — кивнул Руслан, который все это время, прищурившись, слушал. — И ты стрелял прямо в эти лица?

— Один раз — в лицо. Из салона машины. Выхода не было.

— У тебя есть хроновизор? — спросила Мира.

— Да. Только он в пикапе. Меня Руслан привез. А пикап осталась в центре.

— Я съезжу, — тут же вызвался Шишига. — Нельзя оставлять до утра.

— Можно, — сказал я. — Ночью ведь опасно.

— Я с твоим аппаратом, — радостно отозвался Рома. — Привык к нему. Очень удобно.

Я посмотрел вопросительно на Миру.

— У нас утверждены правила безопасности, — сказала она. — Никто их не нарушает. Ты тоже не должен. Теперь нам нельзя расставаться.

Я снова подумал об отношениях Миры и Руслана. За вечер она ни разу не назвала его Русликом. Значит, при мне стесняется.

— Постараюсь не нарушать ваших правил, — буркнул я, выгоняя из живота нахлынувший холодок.

Мира вскинула на меня удивленный взгляд. В свете мерцающих свечей ее лицо было прекрасным.

Я улыбнулся и, чтобы не выдать замешательства, продолжил рассказ.

После того, как я более-менее красочно обрисовал ситуацию на Острове, все загрустили.

— В небольших сообществах экстремальные ситуации могут превращать людей в чудовищ, — сказал Руслан, и Мира посмотрела на него теплым, понимающим взглядом. — Только сами люди могут себе помочь. Если захотят.

— Верно, — сказала Мира. — Выживать или нет — это личное право каждого человека.

Это высказывание меня кольнуло. Чувствовалось влияние ницшеанской идеологии Руслана.

— Да, — сказал я. — Помогать другим или нет — тоже личное право каждого человека.

— И кому же ты успел помочь, герой? — спросил Руслан. — Майору или полковнику?

— Руслан! — тут же осадила его Мира. — Не надо так.

Руслан пожал плечами.

— Я могу поделиться желанием выжить, но спасать сумасшедших самоубийц — это не для меня.

— Ты ведь не считаешь, что весь мир — сумасшедшие самоубийцы? — спросил я.

— Не считаю, — сухо сказал Руслан.

Разговор на время прекратился.

Мне было не очень уютно здесь, среди самых близких во всем мире друзей. Даже Шишига с его умиленным взглядом не внушал мне ощущения спокойствия. Хотелось стукнуть по столу кулаком. Что я, в конце концов, и сделал.

В тарелках подпрыгнули вилки. Рома вздрогнул. Руслан не пошевелился. Мира посмотрела с интересом.

— Действуем по тому плану, который я вам предложу, — твердо сказал я. — В противном случае я уйду. Вы, если хотите, ищите путь на большую землю и сдавайтесь военным. Но я не советую. Лучше вам идти на юг. Если военные вас и отпустят, будет тяжело. В реальной России сейчас развал экономики и опасность, грозящая всему миру. Здесь все то же самое с одной лишь разницей: весь мир принадлежит вам одним. Есть возможность умереть, наслаждаясь. Можете, например, отправиться в Китай. Там, в горах растут чайные деревья, на которых собирают чай «Дахунпао». Он самый ценный в мире, и вы сможете его попробовать. Не хотите в Китай, отправляйтесь в Индию, поселитесь в Тадж-Махале. Что касается меня, то все эти варианты кажутся мне лишенными логики.

— Но почему, черт побери?! — крикнул Руслан. — Почему ты не хочешь вернуться домой? Если мы попадем в настоящий мир, мы расскажем всем — и военным, и спасателям, и чиновникам, и журналистам… Весь мир узнает о нас, о том, что ты, Ростик, для него, для мира, сделал. Правительство распорядится, чтобы проверили наши показания. Организуют военную операцию. Тебя обязательно привлекут к этому делу. Почему ты не веришь? Почему ты так плохо думаешь о собственном правительстве?

Мне нечего было ответить. На самом деле я верил. Мало того, я был слишком доверчив с самого детства, в отличие от этого самого Руслана.

— Никто, кроме меня, их не убивал, — сказал я.

— Ну, и?.. — Руслан смотрел на меня, как на психа. — Памятник тебе поставим за это. Но ведь сам-то ты их не перебьешь, верно? А может, ты надеешься, что мы вчетвером этим займемся?

— Уже нет, — честно признался я.

— Ребята, — вмешалась Мира. — Ростик устал. Пусть он отдохнет. А завтра мы на свежую голову все обсудим. Утро вечера мудренее.

— Утро мудренее, — повторил Руслан. — Только неизвестно, какие идеи посетят голову нашего героя ночью.

Я вскочил так резко, что опрокинулся стул и упали два бокала. На белой скатерти образовались лужи — красная и розовая.

Драться с этим человеком было бессмысленно.

— Спасибо за угощение, — сказал я и повернулся ко всем спиной.

— Куда ты? — спросила Мира дрогнувшим голосом.

Я не ответил и пошел к выходу.

— Ростислав, подожди, пожалуйста! — позвал Шишига. — Сейчас все уладим.

— Улаживайте, — бросил я, не оборачиваясь.