Наши фиолетовые братья

— Развел тут турбазу какую-то! — продолжал Бугаев. — В кого твои бойцы превратились?! В козопасов! Отстреляться не могут! Короче, сержант, пора тебя в реальную часть переводить, в пехоту... ну, в моторизированную... — добавил он, недовольно посмотрев на коляску. — А сейчас ведите ко мне это мясо.

— Мясо пропало, господин полковник! — отрапортовал капитан.

Бугаев, кажется, собирался пошутить, но осекся.

— Что-о? — грозно протянул он. — Куда оно могло пропасть?!

— Исчезло в неизвестном направлении, — уточнил Мищенко.

Полковник тяжело сглотнул и резко поднял указательный палец, словно хотел что-то проткнуть. Застывшие сто двадцать десантников тотчас пригнулись и в сопровождении пяти установок типа МУЗА двинулись к запертым пришельцам.

— Если мясо окажется среди нападавших, не сносить вам головы, — предупредил Бугаев.

— Нет, там его не окажется, — неожиданно возразил Матвей.

— Ну, ты еще, насекомое, поучи меня... — снисходительно молвил офицер.

— С его стороны это было бы нелогично.

— Ох, ох!.. — только и сказал полковник.

— Там неземные, а он все-таки человек, — поддержала Дарья. — Не должен он к ним соваться.

— Про неземных спой кому-нибудь другому.

— Я бы даже рискнула заключить с вами пари, — робко молвила она. — Если, конечно, устав не запрещает.

— Пари, — поддакнул Матвей. — Я бы тоже... Тысяч на десять.

— А у тебя столько есть? — усомнился Бугаев. — Хорошо. На десятку с тобой и с тобой, — сказал он Дарье с Матвеем.

— Нет, со мной на двадцатку, — произнесла девушка. — Если вы позволите...

— И я, — подал голос Мищенко. — Ставлю пятьдесят тысяч, господин полковник.

— И я, — тут же подхватил бородатый. — Спорю на дембель и новые ноги.

— Вы что, ополоумели? — растерялся Бугаев. — Вы с ним побрататься успели, или, может, у вас внутреннее зрение синхронно прорезалось?

— Обыкновенное, господин полковник, — ответила Дарья. — Самое обыкновенное, — повторила она, кивая ему за спину.

Сзади приближались два бойца, тащившие Борисова. Сам Борисов тащил какую-то странную железку, с виду — симбиоз маленького противотанкового ежа и большой чайной ложки. Подойдя к Бугаеву, он сбросил ношу на землю и перевел дух.

— Здравствуйте, господин полковник, давно не виделись, — сказал Шуберт. — А что это вы все такие счастливые, как будто в шахматы на мизере кого-то поймали?

— Ты где был?! — взревел Бугаев.

— В разведке, — гордо произнес Шуберт.

— Где вы его взяли? — обратился он к десантникам.

— Здесь недалеко, господин полковник. Мы фланговую разведку проводили. Там справа за полем холмы идут, невысокие, ну как те курганы, у которых мы туристов встретили. Из одного труба торчит, точь-в-точь как там, и в склоне — дверца. Мы сначала даже подумали, что снова фокус какой-то приключился. Ну, с этими перемещениями по стрелочкам... Потом глядим — мясо! Цивил этот дверцу ножичком ковыряет. Мы предупредительный выстрел сделали, ну, чтобы он не вздумал бежать, да в дверь и попали. Когда пыль улеглась, глядим, нету его, шпиона этого. Сначала подумали — под выстрел попал, диссамблировался. Потом глядим — нет, внутри холма его макушка мелькает. Мы туда, а там хламу какого-то технического — по шею. А цивил вот эту штуковину из груды достал и от грязи рукавом протирает...

— Штуковина подозрительная, — заметил экс-лейтенант.

Он как раз отвинтил левый погон и теперь угрожающе похлопывал им по ладони. Впрочем, распространяться о том, при каких условиях Борисов ушел в разведку, бородатый не стал.

— Ну и что ты там разведал, мясо? — презрительно спросил Бугаев.

— Ничего особенного, — чистосердечно ответил Шуберт. — Все стреляли, а у меня оружия нет, не выдали. Вот я и пошел... Проверить...

— А что принес?

— Не знаю. Там, в хранилище, много всякой ерунды валяется. Оно, кстати, вот на их бункер похоже. — Мастер указал на Матвея. — Только приборов там слишком много и не подметал никто лет пятьсот. Я хотел еще одну штуковину прихватить, но она побольше будет, а юноши ваши помогать мне почему-то отказались... А еще там какая-то бандура прямо из земли торчит... Я ее пошатал — глубоко зарыта, не идет. Вот, подобрал что полегче. Может, сгодится...

Он пнул конструкцию ногой, и та, лениво перевернувшись набок, вдруг заговорила человеческим голосом:

— ...в Воркуте плюс тридцать два, на Сахалине плюс восемнадцать, в Сиднее плюс двадцать пять, с кратковременными дождями. И о погоде на Луне. На солнечной стороне плюс сто пятьдесят, на теневой — до ста пятидесяти ниже нуля...

По вогнутой поверхности «ложки» перемещалось сильно искривленное тело дикторши в кольчужке из искусственных бриллиантов и жидкокристаллической юбке чуть выше колена.

— Да это же Мармеладова с ГалТВ! — воскликнул Матвей. — Шуберт нам телевизор приволок!