Наши гости

Я приехал на станцию встречать гостя вместе с папой на машине. Мама приготовила мне нарядную вышитую рубаху. На голове у меня новенькая расшитая тюбетейка. Я думаю: "Скорей бы приехал поезд, и я бы увидел этого "высокого" гостя. Правда, как я узнаю его, если даже увижу? Ведь мне не известно, кого мы встречаем. Нет, — думаю я, — узнаю. Потому что он должен быть высоким".

Наконец долгожданный момент наступил. На станции началась суматоха. Девочки, продававшие дыни, подхватили их под мышки и повскакивали с мест. И продавцы винограда, и продавцы персиков пораскрывали свой товар. И тут я заметил, что рука семафора поднята и горит зеленый свет. Сотрясая землю, приближался поезд.

— Шестой вагон не пропустите! — взволнованно выкрикнул папа.

Вскоре подкатил тепловоз с гербом на лбу, проехал мимо нас. "А вдруг он проедет, не остановившись?" — с волнением подумал я.

— Вон шестой! — выкрикнул я, но папа уже бежал вдоль вагона.

И дедушка, подхватив цветы, заскакал в ту сторону. И я тоже побежал за ними. Поезд остановился. Огромные его колеса замерли. Все мы стоим перед шестым вагоном, ожидая, когда раскроются его двери.

Вначале из вагона выпрыгнул стройный юноша в солдатской форме. Как только его ноги в блестящих сапогах коснулись земли, он сразу же попал в объятия матери. Она стала обнимать и целовать его. Потом его прижал к груди отец. Потом целая куча братишек и сестренок стали обнимать брата. "Ты вернулся благополучно, поздравляем!"

Они ведут себя так, словно поезд этот привез только их сына. Они и не думают, что еще кто-то может сойти с поезда или сесть в него "Ну и что, что вернулся из армии, не с фронта же!"

Как только они отошли от двери вагона, оттуда спрыгнул на землю невысокий русский мужчина с огромной лысиной и посмотрел на папу. А папа на него. И вдруг лысый мужчина закричал:

— Коссек!

И папа:

— Миша!

Они обнялись и, казалось, позабыли обо всем на свете.

Я стоял с открытым от удивления ртом. Неужели мы этого человека встречали? Почему же его называли "высокий гость"? Он совсем невысокий, даже ниже папы. Они все обнимаются.

Кажется, папа наконец вспомнил, что и мы с дедушкой ждем своей очереди. Вытерев повлажневшие глаза, он показывает на нас.

— Здравствуйте! — я первым протянул руку.

— Здравствуй, Базар! — Гость обнял меня и поднял в воздух. Интересно, откуда он знает, что меня зовут Базаром? — А я дядя Миша. — Гость опустил меня на землю и повернулся к дедушке. Схватил его руку и так и стоит, пристально заглядывая ему в глаза.

Дедушка тоже разволновался, даже забыл вручить цветы, которые все еще держал в руках. Потом он вспомнил о них и протянул гостю. Дядя Миша взял их и протянул мне.

— Иди, сынок, в вагон и отдай их женщине, которая сидит у второго окна.

Я неуверенно вошел в вагон. В тамбуре меня сразу же встретили мальчик с девочкой, которые все это время наблюдали за нами.

— Это нам? — с улыбкой спросила девочка.

Я растерялся, не зная, что ответить. Девочка выглянула в дверь и звонким голоском спросила:

— Папа, эти цветы нам?

— Да, да, отнесите их маме! И выходите, мы уже приехали.

Только после этого я понял, что это тоже наши гости. Подошла женщина с посеребренными сединой волосами, обняла меня и поцеловала в лоб.

— Значит, ты Базар?

Я кивнул. Женщина показала на мальчика с девочкой.

— А это Володя и Лиля. Познакомьтесь!

— Ну, вот, Маша, это мой названый брат Коссек, — сказал дядя Миша, войдя вместе с папой в вагон.

— Здравствуйте, дорогой Коссек! — протянула женщина руку папе.

— Добро пожаловать, Мария Михайловна! — сказал папа.

Когда вытащили на перрон вещи, дядя Миша оглядел станцию.

— "Карабата" — не то прочитал, не то проговорил он название станции и добавил. — Тридцать пять лет прошло! А, Коссек? Я словно сквозь сон помню, как мы тогда сошли с поезда и сидели на земле. А вот и кран с водой! До сих пор стоит! — показал он на водопроводный кран, на котором была надета толстая белая труба, обложенная внутри соломой, чтобы зимой в нем не замерзла вода. Дядя Миша подошел к крану и напился из него. — Помнишь, у этого крана я выхватил у какого-то мальчишки кусок хлеба и начал быстро есть его. Мама бросилась ко мне и стала трясти меня за плечи, а твоя бабушка обняла меня, сказала маме: "Не бей его, ребенок не виноват!" Потом разломила круглую лепешку и раздала ее всем нам.

И я и Володя с Лилей с удивлением слушали, что говорил дядя Миша. Он заметил наше удивление и сказал:

— Тяжелое было время. Нас тогда эвакуировали из Ленинграда после блокады. Хотя по дороге нас кормили, все равно чувство голода не проходило, казалось, никогда не наешься досыта.

— Пусть никогда не повторятся такие времена! — откликнулся папа. — Ну, пошли, друзья! Михаил Антонович во время войны жил в нашем ауле, — сказал папа, обращаясь ко мне, к Володе и Лиле. — Мы вместе работали в колхозе, помогали взрослым, хотя были ненамного старше вас, и очень дружили.

Теперь я понял, почему дядя Миша назвал моего папу братом, а дядю Мишу у нас дома называли "высоким гостем".