Наши клинки остры!

– Ты знаешь, Рик, этот засранец всю дорогу от Родников, едва мы только выехали, лишь о бабах и говорит, – сдал брата с потрохами Русе.

– Слаб ты братка, на полые места! – поддержал его старший из братьев.

– Бордель? Их тут два, богаче и беднее, но оба так себе, – честно ответил Рик.

– Жаль, – деланно опечалился Рикард.

– Хочется женщину? – поинтересовался Рик.

– Еще бы!

– Руки у тебя есть, иди в комнату и представляй, кого хочешь. Хочешь королеву, а хочешь и прачку.

– А-а-а… – как довольный пес зарычал Роджер и даже захрипел от удовольствия. А потом не выдержал и стукнул кулаком по стене.

– Такой девахе и платить нет нужды, – заметил Торрхен, сохраняя серьезное выражение.

– Рик, сукин ты сын, где же ты был все это время со своими шуточками? – Рикард приобнял его за плечи и с радостью заглянул в глаза.

С приездом Карстарков и Рисвеллов в замке сразу стало шумно и весело. Исчезла мрачная атмосфера Дредфорта и даже стены словно посветлели.

Тот вечер они сидели в комнате Рика чуть ли не до утра, пили вино, ели жареное мясо и травили байки.

Утром следующего дня прибыли Амберы – огромные, громогласные, бородатые и хмельные. Они не музыкально орали походную песню и выли, подражая волкам. Амберов, вместе с челядью и воинами, оказалось меньше сотни, но они так шумели, что вчетвером – Большой Джон, его сын Маленький Джон и два дяди, Морс Воронье Мясо и Хозер Смерть Шлюхам, заменяли целый отряд. И если Карстарки и Рисвеллы были рослыми, то Амберы казались настоящими гигантами – все чуть ли не под семь футов, плечистые и невероятно сильные. Люди недаром говорили, что на их гербе не просто так изображен великан, разрывающий цепи – в Амберах текла великанская кровь. Да и их девиз «Нас не удержать»,[7] подходил им как нельзя лучше.

С ними был молодой парень, еще оруженосец, которого звали, как и отца и деда – Джоном. Кажется, с воображением у Амберов присутствовали определенные трудности. Для наследника они могли бы выбрать и другое имя. А может это такая традиция.

– Если его отца зовут Маленьким Джоном, то мы будем звать парня «Совсем Маленьким Джоном», – предложил Русе Рисвелл. Шутка понравилась.

В Дредфорт медленно подтягивались и другие гости. Следом приехали Фреи, Гловеры, а чуть позже Хорнвуды и Мандерли.

Никого из Фреев Домерик не знал, а вот братья Рисвеллы приятелей нашли. Возглавлял их Риман Фрей, то ли сын, то ли внук Уолдера, лорда Переправы. Риман был толстым, словно боров, сорокалетним мужиком, краснощеким и прыщавым.

Его сопровождал десяток других Фреев – младше и старше, худых и тощих. Никто из них не произвел на Рика особого впечатления. Никто, кроме сира Уолдера Риверса – сурового, седовласого и прославленного воина. Про его доблесть и выучку рассказывали не только на Севере, но и на Трезубце, да и до Долины доходило немало слухов. Он замечательно проявил себя при подавлении восстания Грейджоев.

Гловеров оказалось трое – лорд Галбар, хозяин Темнолесья, его младший брат Робетт и жена последнего – Сибелла.

Одних из ближайших соседей Болтонов – Хорнвудов, так же представляли три человека. Лорд Халис, его жена Донелла и единственный сын и наследник – Дарин. С Хорнвудами у Болтонов имелась общая граница и вековой конфликт о спорных землях. Из-за этого отношения между домами не складывались.

Вместе с ними в Дредфорт приехали Мандерли – эти решили добираться по суше, а не по морю.

Их возглавлял сир Вилис, старший сын лорда Вимана, хозяина Белой Гавани. Сира Вилиса сопровождала жена Леона – симпатичная и розовощекая женщина, а также две дочки – Винафрид и Вилла.

Казалось, у коня, на котором восседал сир Вилис, разъезжались ноги от такой тяжести. Парни незаметно посмеивались, глядя как он выбирается из седла. Рыцарь мог похвастаться внушительной полнотой, лысиной, длинными вислыми усами и громовым смехом. Держался он с немалым достоинством.

Его дочки привлекали внимание – обе среднего роста, с небольшими грудками и приятными бедрами. И обе богато, даже изыскано одеты. Их платья были оторочены мехом, на шеях висели золотые бусы, а в ушах поблескивали серьги с камнями.

На этом сходство сестер заканчивалось. Старшая, Винафрид, была чуть выше, с густыми каштановыми волосами, заплетенными в тугую косу. Она смотрелась настоящей красавицей. Младшая – Вилла, красила волосы в зеленый цвет, имела тонкие светлые брови и очень красивый голос.

– Кажется, мое сердце разбито, – признался Русе, пожирая сестер глазами. Правда, он забыл уточнить, кто конкретно из девушек разбил ему сердце.

– Ага. Как и каждый раз, когда ты видишь симпатичную мордашку, – парировал Рикард.

– Говорят, что леди Вилла прекрасно поет, – заметил Торрхен.

– А я слышал, что у ее деда – лорда Миноги, серебра столько же, сколько у Ланнистеров золота, – откликнулся Роджер Рисвелл.

Парни стояли чуть в сторонке, наблюдая, как очередные гости приветствуют лорда Болтона.