Наши крылья растут вместе (СИ)

Она была сильная во всем. Видимо, как ее мать, которая в один миг потеряла мужа и чуть не лишилась дочери. Сейчас Даниэль полностью воссоздал минуты той трагедии глазами Оливии и жены Джона Паркера. Раньше его виденья были в кабине пилотов, он слушал запись той ужасной катастрофы на лекциях в университете, отчетливо понимая, как боролся капитан за жизнь, чтобы вновь встретится со своей семьей. Он боролся до последнего, Даниэль слышал его спокойный голос, в котором чувствовалась надежда на спасения. До последней секунды. В последнюю секунду Джон Паркер шепотом произнес: «Ливи». Тогда Даниэль не понял, что капитан имел ввиду, это имя могло быть чьим угодно. Спустя столько лет, после прослушивания этой записи, которую им, студентам, преподнесли в качестве примера, он осознал: Джон Паркер шептал имя своей дочери, видя перед собой смерть в лице океана.

Пальцы Даниэля коснулись щеки девушки, нежным шелком проведя по ней:

- Ты не против, если я буду называть тебя Ливи?

- Так называл меня отец, - вымученная улыбка коснулась ее губ, и Оливия накрыла своей ладонью его руку, - но я не против.

Даниэль решил никогда не говорить ей, откуда узнал это имя. Он никогда не скажет ей о том, что слышал, как умирал ее отец. Она никогда не узнает от него, что творилось в кабине пилотов в тот роковой полет. Но он будет называть ее так, как хотел бы Джон Паркер.

Девушка прижалась к Даниэлю, слушая тихое биение его сердца. Оно успокаивало и манило в сон. Она поддалась ему, закрыв глаза и погрузилась в тишину и безмятежность.

Целый день они провели наедине друг с другом и им он показался минутой. Даниэль закинул подальше свой ноутбук, не желая смотреть сводку погоды над Таиландом. Завтра они полетят в Бангкок. Но это будет завтра, а сегодня хотелось отдыхать морально и физически. Он поймал себя на мысли, что никуда не хочет выходить из этой квартиры. И хотя она была маленькой по сравнению с его большой виллой, она была уютней в сотни раз. Он слышал, как напевает Оливия знакомую мелодию, наглаживая его белую рубашка:

- Я сам бы мог погладить, ты не обязана это делать.

Она сняла погоны, знакомый ей значок в форме крыльев с надписью: «Капитан Даниэль Фернандес Торрес», который видела сотни раз и бережно сложила их на стеклянном столике в гостиной рядом с фуражкой и своим бейджиком:

- Мне приятно это делать, - она проводила утюгом по белоснежной ткани, как самолет скользит над облаками. Где-то она уже видела эту картину. Дежавю из детства вновь пронеслось в памяти. Она много раз видела, как мама готовит форму отца к рейсу, наглаживая его рубашку и пристегивая погоны обратно, - мне знакомо, как готовить капитана к полету.

Даниэль улыбнулся, наблюдая за ней. Он бы прекрасно справился и сам, но видя Оливию захотелось забыть все свои навыки по самообслуживанию:

- Ты меня разбалуешь.

- У нас есть эта возможность сейчас, - засмеялась девушка, - но когда мы вернемся из рейса, Мел будет уже дома.

Даниэлю захотелось заплатить Мелани, что бы она осталась в Америке:

- Я что-нибудь придумаю.

Оливия взглянула на него, пожав плечами:

- У меня Мел, у тебя Марк. Выбор не большой, вернее, его нет.

- Зато у нас есть целая ночь в гостинице Бангкока.

Оливия не представляла что -то другое. Только гостиница и только вдвоем в одном номере:

- Твоя очередь приходить ко мне в номер.

- Я пришел к тебе домой.

- Ладно, значит, моя.

Предстояло опять лететь в одном самолете, делая вид для всего экипажа, что они абсолютно безразличны друг к другу. Но лучше так, чем встречаться раз в месяц где-нибудь между рейсами в аэропорту. Даниэль так и не понял, как это получалось у Шона и Дженнет, может быть поэтому они решили день свадьбы выбрать через полгода. Они явно не встретятся раньше. Улыбнувшись, он взглянул на Оливию. Она с серьезным видом наглаживала его рубашку, каждую складочку, каждый шов. Это занятие доставляло ей удовольствие, она не солгала ему. И он рад, что может любоваться этим зрелищем, в отличие от Шона:

- Дурацкое правило авиакомпании, - выругался Даниэль, нахмурив брови, - логически, у членов одного экипажа больше шансов стать любовниками, они видят друг друга чаще.

- Ты думаешь в твоем экипаже это частое явление? - Она встретилась с его недовольным взглядом и хитро улыбнулась, - может быть Нина и Марк или Келси и Джуан, а может быть Луи и Мирем.

Думать об этом ему не хотелось, но даже если бы пришлось, он не мог такого представить. Для него они были идеальным экипажем. Они соблюдали все правила:

- Ты что-то знаешь? - Хитро улыбнулся Даниэль, - конечно, ты же общаешься с ними и наверняка знаешь больше, чем я.

- Конечно больше. Вы с Марком, как ведущее звено, идете впереди и ничего не видите, что твориться сзади.

Уже стало интересно и Даниэль вскочил с дивана, буквально наваливаясь на Оливию:

- Значит ты мне расскажешь, что происходит на борту самолета, пока я глух и слеп.

Она улыбнулась, махая перед ним горячим утюгом и он отпрянул назад: