Наши крылья растут вместе (СИ)

Оливия пробежала по проходу между кресел, слыша переговоры людей. Она бежала в первый салон, где Келси и Мирем, уже положили девушку на кушетку в комнатке старшей стюардессы. Спазмы не давали расслабление, заставляя девушку плакать и вскрикивать. Ее обнимала Келси, пытаясь успокоить:

— Она рожает. Что там с пассажирами? Где медик? Оливия иди к пилотам, поставь их в известность.

Было страшно. Страшно за жизнь этой девушки и ее ребенка. Ей срочно нужна была помощь, и она внезапно пришла в виде старой женщины:

— Я медсестра. Но не акушерка.

Медсестра была на столько стара, что Оливии на секунду показалось, что она работала в начале прошлого века и сейчас глубоко на пенсии. Но в эти минуты любая помощь была кстати.

Оливия оставила их в комнатке, быстро направилась в кабину к пилотам и нервно пальцами набрала код на двери. Смотря на Даниэля, она начала говорить первой, забыв про договор:

— Женщина на борту рожает. Срок шесть месяцев.

— Медики есть? — Тут же спросил он и она вздрогнула. Что — то было ни так. Ни то, к чему она привыкла.

— Одна женщина медсестра. Но она даже не акушерка. И старая, как мамонт.

— Ты думаешь в салоне каждый день летают молодые акушерки?

Кажется, она поняла, что было ни так. Их диалог. Они разговаривают. Кажется, только что Оливия потеряла работу. Все еще смотря в его глаза, она не могла в это поверить. Как сложно давалось молчание и так легко она его потеряла.

— Марк проверь что там, — он тоже не отрываясь смотрел на нее. Сейчас она разревется, ее трясет мелкой дрожью и ее лицо белее ливреи их самолета.

Он отвернулся, беря в руки рацию:

— Уважаемые Леди и Джентльмены, говорит капитан, кажется на этом борту нас прибавиться на одного человека больше. Если среди вас есть врач, прошу подойти к бортпроводникам и помочь малышу появиться на свет.

Марк вышел, и Оливия направилась за ним, но голос капитана остановил ее:

— Ты умеешь принимать роды?

Она посмотрела на него. Может быть она даже соскучилась по его обращению к ней. Это было каким — то безумием.

— Никогда не делала этого. Но меня учили.

Он кивнул, отвернувшись. Молча. Он просто кивнул. Все были напуганы. Это не обошло и Даниэля Фернандеса.

Вернувшись к роженице, Оливия увидела жуткую картина: беременную девушку уложили на пол и развели ноги. Пассажирка, которая назвала себя медсестрой возилась возле нее, вводя обезболивающее. Стоны, крики, кровь. Оливия нервно сглотнула, прижимаясь к стене.

— Вот черт! — Произнес Марк, наблюдающий за этим, — она и правда рожает?

Медсестра недовольно посмотрела на него:

— У нее маленький срок. Не надо дать ребенку родиться. Ты, — она указала в сторону Оливии, — закрывай ей промежность ладонями.

— Бог мой! — Марк подпрыгнул на месте, отворачиваясь от этой картины, — у нас 4 часа лета. Она может подождать?

— Вы, мужчины, странные люди. Все делаете как удобно вам. — Пробурчала старуха. — Если ребенок родится сейчас, он вряд ли выживет. Нужна детская реанимация, его легкие в таком возрасте не раскроются. Он не сможет дышать.

Услышав этот страшный приговор, Оливия опустилась в ноги роженицы, руками перекрывая выход ребенку. Она никогда ничего безумнее не делала. Поэтому закричала вместе с девушкой.

Шокированный Марк, чувствуя тошноту от всего этого, кинулся в кабину, закрывая за собой дверь. Он сел в свое кресло, смотря на безмятежное голубое небо перед собой.

— Что там? — Даниэль взглянул на него.

— Дело дрянь, — прошептал Марк, — Она рожает, черт. Реально рожает, — Он зажмурил глаза, — лучше бы я этого не видел.

Даниэль улыбнулся, одевая наушники:

— Слава богу, меня там не было.

— Медсестра видно старой закалки, приказала твоей англичанке не дать ребенку родиться, и та по локти в крови, сидит на коленях и пихает его обратно.

Даниэль снял наушники:

— Оливия?

— Да.

— Пихает обратно? — Даниэль засмеялся. — Это как раз по ее части — не давать жить людям спокойно. Уверен, она справится.

Он вновь одел наушники:

— Это "Arabia Airline" 2–1–6, у нас на борту рожает женщина. Срочно требуется медицинская помощь. Какой аэропорт у меня поблизости?

— "Arabia Airline", вы в 250 км от аэропорта Коломбо Бандаранайке, Шри — Ланка.

Даниэль обратился снова к Марку:

— Скажи, это экстренный случай? Нам нужна экстренная посадка? У нас есть 4 часа?

Марк молчал, пытаясь взять себя в руки, перед глазами были лишь кровь и крики. Даниэль не выдержал, хватая трубку и связываясь с Келси:

— Да, ситуация критическая. — Адекватно ответила та. — Ребенка держим как можем, но долго так не протянем. Женщина умрет от кровопотери, а ребенок от удушья.

Он уже буквально представил Оливию по локти в крови, стоящую на коленях.

— Я понял.

Он положил трубку и вновь обратился к Марку:

— Будем садиться в Бандаранайке.

Но тот удивленно на него посмотрел:

— Этот аэропорт не сможет принять такой большой самолет. Там полоса 2500, для нас необходима полоса хотя бы 3350. Мы просто пробежим мимо нее.

— Черт, — выругался Даниэль, не желая слушать Марка и обращаясь к диспетчеру, — это "Arabia Airline", свяжите меня с диспетчерами Коломбо.

Через несколько секунд другой голос вышел на связь: