Наши люди в Шанхае

Еще бы! Кому это может понравиться? Я готова была надавать себя по губам. Надо же было такое ляпнуть: «китайчата!» Идиотка! И не один, а несколько раз подряд брякнула.

Да, еще про шовинизм завела разговор. Рассуждаю о шовинизме, а мое уничижительное словечко «китайчата» разве не из того же разряда?

Я вспыхнула от неловкости за свою болтливость. Пристала к постороннему человеку со своими глупыми воспоминаниями. От возбуждения говорила сбивчиво, косноязычно, наверняка, чересчур громко. Бедный таксист! Если все пассажиры начнут доставать его своими громогласными разговорами, у него к вечеру голова будет раскалываться.

— Хо? — робко сказала я, пытаясь загладить свою вину.

Конечно, уместнее было бы в моем случае извиниться, но я не знаю, как будет по-китайски «извините, пожалуйста», а таксист не знает русского.

Нет, это невозможно. Определенно, от недосыпа у меня помутился рассудок. Если китаец не знает русского, то не мог на меня обидеться из-за одного неосторожно сказанного слова. Он вообще ни словечка не понял из моего путаного рассказа.

Кошмар какой! Это просто счастье, что он ничего не понял.

Я ведь клятвенно обещала Верочке перед отъездом, что не буду болтать с посторонними о своем китайском прошлом. Для своей же пользы не буду. Ни за что и никогда. И сама не буду, и за Алсуфьевым пригляжу, чтобы не наговорил лишнего.

Потому что это может быть очень опасно! Очень!

— Тяньаньмэнь, please! — водитель широко улыбнулся и гордо показал на открывшуюся вдруг нашему взгляду площадь необъятных размеров. — Тяньаньмэнь!

— Тяньаньмэнь?! — очнулась я.

— Тяньаньмэнь, — доброжелательно закивал он.

— Се се ни, — вежливо поблагодарив, улыбнулась я и сунула нос в путеводитель.

Все верно — это она, центральная площадь Пекина.

Я тут же себе представила миллионы китайцев, которые во времена Мао собирались здесь на торжественные митинги и скандировали тщательно заученные лозунги.

Вот высоченный гранитный обелиск — монумент Народных Героев, вот мавзолей Мао Цзэдуна (куда я не пойду ни за какие коврижки), а вон там виднеются Ворота Тяньаньмэнь, Врата Небесного Мира, которые обозначают вход в Императорский Город.

— Се се ни, — я еще раз поблагодарила таксиста и, расплатившись, поспешила выйти из такси.

Глава 9

Бывают дни, когда все у вас ладится. Все получается так, как задумано, и даже лучше. Редко, но они бывают.

Похоже, у меня сегодня один из таких удачливых дней. За что ни возьмусь, все удается лучше некуда.

Проснулась ровно за минуту до того, как должен был зазвонить будильник. Тютелька в тютельку.

Я не люблю вставать по будильнику. Со сна пугаюсь звонка.

От испуга сердце начинает бешено колотиться, и настроение сразу от этого портится.

Сегодня я проснулась сама.

Я подошла к окну, раздвинула шторы и выглянула на улицу.

Надо же, такое раннее утро, а на улице уже полно людей. Городская жизнь бьет ключом.

На автобусной остановке толпится народ, садовники поливают из шлангов газон, дворники подметают тротуар. Подметают парами, один держит совок, второй заметает туда уличный мусор.

У входа в отель в ожидании пассажиров стоит вереница такси. Машин на дороге пока еще мало, зато много велосипедистов и оживленно снуют по проезжей части велорикши.

У входа в супермаркет, что на противоположной стороне улицы, разыгрывается целое театрализованное представление. Нечто подобное мы наблюдали вчера с Сергеем в аэропорту, и очень по этому поводу веселились. Мы даже название сему театральному действу придумали — «развод караула».

Вчера производственный инструктаж проходили стюардессы, сегодня я имела удовольствие наблюдать за работниками торговли.

Юные и не очень юные продавцы и продавщицы выстроились на тротуаре перед магазином в две ровные шеренги. Вытянулись в струнку, стоят по стойке смирно и с серьезными лицами внимают молоденькой хрупкой китаянке небольшого росточка.

Это явно их менеджер, начальник. Тут и гадать не надо. Стоит только понаблюдать за ее поведением. Оно не оставляет никаких сомнений в том, что эта девушка здесь самая главная.

С очень строгим, суровым лицом, заложив руки за спину, эта юная особа торжественно вышагивает перед строем и что-то громко и сердито выговаривает своей маленькой армии. Иногда она останавливается и яростно рубит воздух взмахами маленькой изящной ручки. Ее недовольный птичий клекот хорошо слышен даже в моем номере на третьем этаже.

Многочисленные прохожие, не обращая на эту уличную сценку абсолютно никакого внимания, равнодушно пробегают мимо по своим делам. Никто не улыбнется, не удивится. Очевидно, такие дисциплинарные экзерсисы здесь в порядке вещей.

Ветер разогнал облака, и выглянуло солнце. Нам сказали, что в Пекине теперь это редкость — яркое солнце и безоблачное небо. Мегаполис задыхается от смога. Солнце светит только при очень сильном ветре.

Что ж, сегодня нам повезло с погодой. Я верю, что солнечный день принесет мне удачу.