Наши люди (Выбранные места из бесед с великими)

Та доктрина, которая насаждалась в стране и советским народом более или менее акцептуема, для меня всегда была абсолютно чуждой.

- У вас на этой почве не появилось враждебного чувства к гоям?

- Не, этого не появилось. А появилось у меня ощущение своей изолированности некоторой.

- Исключительности?

- Нет, это слово не подходит, исключительность в России понимается как некоторое превосходство. Тут другое. Вот Бог говорит Аврааму, что его потомки будут избранным народом. Избранным - не в смысле лучшим, не лучше других, а просто отдельным, со своей миссией.

- И, как мы знаем из дальнейших событий, вашему избранному никто не давал поблажек.

- Это верно... Я помню, мне было лет восемь, мы провожали родственников в Израиль. Люди живые, а их вроде хоронят, мне объясняют, что мы никогда больше их не увидим. Мы жили отдельной жизнью, у нас был особый клановый этикет. Все наши родственники трудились по снабжению и были богаты, - по тем временам, изящно уточняет современный банкир. - Так обязательно раз в год кого-то из них прихватывали и начинали трясти. Мы с батей ночью подъезжали к дому этого несчастного и забирали на хранение какие-то шубы, золото. Если б это нашли при обыске, были б готовые доказательства преступной деятельности. У отца могли быть неприятности, но не мог же он отказать своим в помощи! Это был клан, сплоченное community, с сильным ощущением отделенности от всех остальных... Вот и я с детства знал, что по объективным причинам (я не задумывался, справедливы эти причины или нет) у меня будет отдельная жизнь с отдельными обстоятельствами.

- И это чувство вашей отдельности ведь не ослабло со временем?

- Нет. Никто со стороны не может мне объяснять, что хорошо и что плохо. Общественные ценности меня если касаются, то опосредованно. У меня свои обстоятельства и своя система координат. Это как религия, понимаете? Так мусульмане живут внутри христианского общества, не разделяя его идеалов и держась за свои ценности.

- Значит, если вам государство начнет объяснять, что хорошо и что плохо, вы не можете к этому серьезно относиться?

- Я в этом и без государства разберусь.

- То есть вы только те законы готовы соблюдать, которые вам кажутся правильными? А не все подряд?

- Это, безусловно, так. Какие законы в моей системе координат являются хорошими, а какие плохими - я знаю и без государства. Другое дело, что я предпочитаю с государством вести мирное сосуществование, а в тех случаях, когда его представления о жизни совпадают с моими, я его могу даже поддерживать.

- А в чем-то и не поддерживать?

- Абсолютно! Когда государство говорит о своих империалистических замыслах, объявляет нас великой страной и хочет решать, как всем жить, - мне это не близко. На доказательство того, что мы великая страна, я денег не дам. А на то, чтоб люди нормально жили, - дам, вопросов нет. К примеру, Швейцария не великая держава, но жить там людям хорошо. А российским гражданам более близка другая позиция: "Да, денег нет, свободы нет - но зато мы всех за горло держим".

На самом верху: их нравы

- У вас там, на самом верху, между олигархами, есть какие-то общие правила, договоренности?

- Ну, если и есть, то очень общие. Это превратное представление - что мы про все договорились. Нет у нас никакой общности! То, что у нас противоречивые экономические интересы, - это естественно. Но мы и концептуально сильно расходимся по многим вопросам! Где мы живем, чего мы хотим, каких правил надо придерживаться? Тут слишком большой разброс мнений. Впрочем, это не удивительно. Ведь мы - представители страны с абсолютно неустоявшимся самоопределением, с неясной самоидентификацией... Мы находимся в том же аморфном диффузном пространстве, что и вся страна, мы тут вместе с ней...

Почему? Я много думаю об этом. Русская история до сих пор не выкристаллизовала в обществе четкого представления о ценностях. Глобальные катаклизмы в России именно с этим связаны. Необходимости самоидентифицироваться не то что не было - это было даже опасно. Из-за жестокого давления со стороны завоевателей: те, начиная с гуннов и кончая татарами, огнем и мечом выжигали этнос, который тут жил. Вот и приходилось прикидываться, приспосабливаться... Не важно, какая вера - лишь бы выжить. Даже сейчас. Вот такой дикий пример... Сколько наших солдат в Афганистане перешло в мусульманскую веру!

Да... Раньше мне все равно было - русский, еврей... А теперь я стал много думать об этом... Евреи тоже жили во враждебном окружении. Но при любых испытаниях они готовы были всем пожертвовать, но не отдать свою идеологию. А если б отдали, то чем бы отличались от других? Растворились бы, и все.

- Вы можете по паре слов сказать про каждого олигарха? Вы к ним испытываете какие-то человеческие чувства? Или тут чувств не надо, одна жесткая прагматика?