Наши марковские процессы

- А ничего и нет на практике! - пожал плечами профессор Рангелов. - Сейчас во всем мире так. Современная наука - та же индустрия, и об ее успехах нужно отчитываться соответствующим индустриальным способом. А иначе как разберешься, где быстрее идет прогресс - в ядерной физике, или, скажем, в бактериологии? Одни открывают элементарные частицы, другие - новые вирусы, и никакое сравнение здесь невозможно. Но если ядерные физики отчитаются, что в этом году открыли на столько-то процентов больше новых частиц, чем в прошлом, а биологи - на столько-то процентов больше новых вирусов, человек спокойно может сравнить эти проценты и сделать какие-то выводы. Вы ведь знаете: на всей земле в настоящее время только этим и занимаются - отчитываются в росте. Росте производства, потребления, занятости людей, зарплаты… Нагрянет эпидемия поноса - отчитываются в росте производства туалетной бумаги. Приключится эпидемия запора - в росте производства английской соли, и так далее. Все время кто-нибудь где-нибудь отчитывается в росте. Между прочим, коллега, не найдется ли у вас немного свободного времени, чтобы побеседовать у меня в кабинете? Профессор Дамгов попросил меня провести с вами одну беседу.

Фома не стал возражать, тем более что профессор-гигант, не дожидаясь ответа, бесцеремонно обхватил его своими огромными лапами за плечи, развернул вокруг оси на сколько было нужно градусов и принялся подгонять перед собой по коридору. Через какое-то время Яким Рангелов остановился перед обитой черным дверью без опознавательных знаков и вытащил огромную связку ключей; поначалу замок решил было не сдаваться, но профессор быстро сломил его сопротивление, и спустя мгновение оба вошли в кабинет. На вид кабинет был точь-в-точь, как у Герасима Иванова - огромный письменный стол, кожаный диван для посетителей, фикус в углу… Только на стене над столом, вместо общепринятого в институте канонического портрета Мирослава Мирославова-Груши, висел плакат. Плакат такой Фома видел впервые: изображен на нем был, естественно, все тот же М.М.-Г., но стоял он здесь, выпрямившись во весь рост, вперив перед собой страшный взгляд и показывая рукой вперед на диван для посетителей. Под ним большими буквами было написано: «А ТЫ ЧТО СДЕЛАЛ ДЛЯ ПОВЫШЕНИЯ КОЛМОГОРОВСКОЙ ЭНТРОПИИ?»42

Профессор Рангелов с трудом втиснулся в пространство за столом и расплылся за ним, сложив пополам брошенную на стол газету.