Наши расставания

Мы стали видеться часто. Размышляя об этом, я понимаю, что все случилось само собой. Одно свидание, за ним другое, и после каждого — нетерпеливое ожидание следующего. Мы обрели друг друга в момент, когда наши жизни совершали один и тот же поворот. Вдвоем мы были защищены. Мы служили друг другу утешением против бытия, и, встречаясь в тесном номере, словно крали эти жалкие квадратные метры у необъятности вселенной. В конце концов я снял этот номер на условиях помесячной аренды. Приходя в наше крохотное убежище, мы попадали в пространство своих двадцати лет. Я чувствовал, что у меня снова бьется сердце, и чувствовал тем острее, что билось оно в унисон с моей первой любовью. По сравнению с прошлыми годами в нашей любви стало гораздо больше страсти. Из нее исчезла всякая скованность. Я не столько вспоминал Алису, сколько заново открывал ее для себя. Порой она меня просто поражала, волнуя до глубины души. По правде сказать — и я действительно так думал, — на нее повлияла смерть Лизы. Нередко человек, потерявший брата или сестру, словно бы чувствует себя обязанным жить за двоих. Это привносило в наши эротические игры странное ощущение. Как будто над нами витал призрак Лизы, своим сиянием побуждая нас стремиться к жизни.

Мы десять лет не разговаривали и спешили наверстать упущенное. Нам столько надо было рассказать друг другу, у нас накопилось столько впечатлений, которыми не терпелось поделиться. Главной темой конечно же были дети, и мы с удивлением обнаружили, что они родились с интервалом в несколько дней.

— Значит, у нас два Скорпиона, — изрекла Алиса.

— Роман и Каролина — парочка Скорпионов…

Это было первое, но далеко не единственное совпадение. Рассказывая друг другу свою жизнь, мы не могли не заметить, как много у нас было общего. Например, со своими будущими супругами мы познакомились в одно и то же время. Нашлись и другие, еще более поразительные совпадения.

— Только не говори мне, что вы ездили в Хорватию!

— Ездили! В Дубровник!

— И мы тоже!

Мы могли бы столкнуться в порту. Тогда мы решили составить сравнительный список своих путешествий. Выяснилось, что годом позже мы одновременно были в Греции. Алиса мне не поверила, и я принес ей фотографии, на которых стояли даты. В Акрополе мы вообще были в один и тот же день! Наши два семейства буквально ходили друг за другом по пятам, с промежутком в пару часов. Мы смотрели друг на друга, потрясенные и испуганные. Создавалось впечатление, что мы и не расставались (у каждого своя параллельная жизнь).

После первых недель, проведенных в полумраке, мы решились выйти на свет. Гуляли, обедали, ходили в кино и музеи, обсуждали прочитанные книги. Ко мне словно вернулась моя собственная десятилетней давности жизнь. Каждый эпизод представлялся мне переводной картинкой с моей юности. Встречаясь, мы оказывались вне времени, и мне начинало казаться, что все еще возможно. Мне начинало казаться, что прежде ничего не было, что последние десять лет мне приснились. Просто страшный сон немножко затянулся. Сегодняшняя Алиса была такой же, какой всегда. Она сохранила ту же нежность и ту же привычку слушать меня с широко распахнутыми глазами, полными внимания. Она была моей конфиденткой, моей любовницей, моей несостоявшейся женой и моим другом. Эротичной и целомудренной. Она будила меня и убаюкивала. Она была точно такой, как в первый день, и я от нее попросту дурел. Я придвигался к ней и шептал ей на ухо: «Давай любить друг друга так, как будто мы существуем!» Она не понимала, о чем я, но это было не важно. Она существовала в красоте того, что Шопенгауэр называл трагедией мимолетности.

Однажды, когда мы были вместе, у меня зазвонил телефон.

— Почему ты не отвечаешь? — спросила Алиса.

— Это Поль. Я ему потом перезвоню. Ты помнишь Поля?

— Конечно. Как он поживает?

Я рассказал ей о Поле. О важной роли, которую он сыграл в моей жизни, особенно в тяжелые моменты. С некоторых пор мы стали реже видеться. Однако наша дружба не ослабла. Мы постоянно поддерживали контакт, обязательно перезванивались раз в месяц, как будто подавая друг другу сигнал: я тут, у меня все нормально. Он оставил мне на автоответчике до того странное сообщение, что я не сдержал смеха. Алиса поинтересовалась, что там такое. И я зачитал ей биографическую справку.