Наши уже не придут 2

Сибирские казаки, разагитированные пропагандистским штабом Корнилова, тоже начали вступать в Вооружённые Силы Российского государства.

Ещё разведка сообщила, что в Ижевске, наконец-то, наладили производство оружия. До этого, в революционном хаосе, из-за прерывания производственной цепочки, там всё рухнуло, но кто-то сумел всё восстановить и возобновить производство винтовок системы Мосина.

Нелегальная разведка, представленная агентурой в среде рабочих, сообщала, что сейчас Ижевский оружейный завод выпускает примерно по шестьсот винтовок в день. Это немного, но хотя бы что-то.

Зато у Корнилова вообще нет патронных заводов, что нисколько не изменилось с прошлого года. Впрочем, британцы вновь начали производство патронов 7,62×54 миллиметра, чему есть вещественные доказательства — гражданские приносили патроны к Мосинке, имеющие британскую маркировку. Причём это патроны 17 года, а не те, что были заказаны царём. (1)

Антанта взяла курс на всяческую поддержку корниловцев, которых они видят лучшей альтернативой большевикам.

«Возможно, они даже секту скопцов видят лучшей альтернативой большевикам», — подумал Аркадий.

Артиллерийская подготовка началась ровно в девять утра и будет продолжаться до завтрашнего вечера. Воздушные разведчики будут фиксировать результаты и сообщать о перемещении вражеских сил — нельзя, чтобы снаряды били по территории, где нет противника.

Самый главный смысл тактики — уничтожить как можно больше живой силы противника. Дело не в освобождённых территориях, а в солдатах противника, которые больше не смогут их оборонять.

И если с полноценным государством просто бездумно уничтожать живую силу практически бесполезно, то с таким непонятным формированием, как у Корнилова, всё может отлично сработать. Население Сибири его не очень-то любит, отдавать своих в солдаты не спешит, а ещё, как говорят, активно партизанит против его отрядов продразвёрстки.

В общем-то, может показаться, что дело Корнилова кончено, ему осталось недолго, но Аркадий был уверен, что большая часть его армии будет сражаться до последнего — казаки.

Насчёт казаков у ЦК ВКП (б) сложилось однозначное мнение — пора их кончать, как социальную общность. Физически уничтожать их никто не собирался, но вот все эти вольности, которыми они пользовались до сих пор, нужно отчуждать.

В феврале 1917 года они, можно сказать, предали царя. Царь был источником их привилегий, но они не выступили против его свержения. Он этого ожидал, но они не выступили.

Вместо этого казаки заняли выжидательную позицию, чтобы посмотреть, во что выльется ситуация.

Есть казаки, которые выступили за советскую власть, но их очень мало. Остальные вернулись с фронтов на свои родные территории, после чего начали постепенно перебираться в стан Корнилова. Вероятно, им не понравилось то, что в соседних губерниях происходит что-то странное.

Аркадий от дел села был далёк, но даже он кое-что слышал. Свобода, долгожданная, наступила, поэтому селяне начали то, о чём давно мечтали — делёжку земли. Делёжка происходит до сих пор, причём в ней очень активно участвуют кулаки, расплодившиеся в ходе аграрной реформы.

«Там своя атмосфера, которая точно не нравится казакам», — подумал Аркадий. — «Казаки для крестьян чужды и уже ходит молва, будто бы надо разделить казацкие наделы между крестьянами, которым, вообще-то, мало земли».

Советское правительство загадочно молчит, не высказывая свою точку зрения по этому вопросу, что нервирует казаков. А Корнилов и Деникин активно этим пользуются, рассказывая об ужасах, которые ждут казаков, после того, как большевики расправятся с «последней надеждой на свободу России».

И решения казаков, собственно, помогли советской власти выработать мнение по дальнейшей судьбе казацких станиц.

Казаки, большинством, выбрали сторону врага.

Грохот артиллерии докатывался до свежего блиндажа, построенного инженерной командой вчера вечером, а Аркадий ждал. Когда артиллерийская подготовка будет закончена, они пойдут в наступление.

«Корниловцев много», — подумал он. — «Но они не опаснее немцев».

Примечания: