Наши уже не придут 3

— Хорошо, — согласился Ванечкин. — А чего ты имя и фамилию поменял? Зачем?

— Воспоминания вызывали неприятные, — вздохнул Аркадий. — Вот и поменял.

— Не осуждаю, — произнёс Александр. — Хотя на могилы отца и матери мог бы съездить.

— Когда будет время, — ответил на это Немиров. — Сейчас времени нет.

— Ну, да, ты же занятой — большой начальник… — покивал Ванечкин.

— Ты это с иронией сейчас? — криво усмехнулся Аркадий. — На конфликт меня хочешь спровоцировать? Зачем?

— Нет-нет, я без всех этих вумных слов сейчас, — улыбнулся Александр. — Просто помню тебя сопляком обсыкающимся, а вижу генерала, большого начальника — не стыкуется никак.

— А я помню тебя обосравшимся от страха, боящимся и шаг из хаты ступить, — ответил на это Аркадий. — Сейчас же я вижу перед собой старого и усталого человека, который хочет от меня непонятно чего. С чем пришёл-то?

— Да ни с чем, — пожал плечами Ванечкин. — Давно за тобой слежу, ещё с тех времён, когда тебе Орден Святого Георгия первый дали. На фотокарточку в газете смотрю — ты. Но зовут тебя иначе. Думал, ошибка какая-то. Но теперь всё понятно.

— М-м-м, — протянул Аркадий. — Это всё или есть что-то по существу?

Отношение к Ванечкину у него однозначное: не товарищ ни разу. Спокойно оставил Марфу и Аркадия, односельчан, соседей, на произвол судьбы, проявив необычайно высокую степень «хатаскрайности». Приязни и доброй ностальгии у Немирова это не вызывало.

— Ты как к чужому ко мне, Лёксей, — нахмурился Александр.

— Так ты и есть мне чужой, Лёксандр, — недобро усмехнулся Аркадий, после чего раскрыл папку перед собой и начал изучать какой-то документ. — Знаешь, где дверь.

Ванечкин посидел ещё секунд десять, после чего вышел из кабинета.

— Следующего зови!

Когда приёмные часы закончились, Аркадий, наконец-то, сумел взяться за свою основную работу.

Флот, несмотря на то, что у всех сложилось впечатление, будто он находится у Немирова в чёрном теле, его, всё же, беспокоил.

Да, все эти линкоры, линейные крейсеры и прочие устаревшие в момент закладки корабли, были пущены на распил, чтобы дать стране высококачественного металла.

Даже если бы они не устарели, а являли собой что-то очень современное и сногсшибательное, их бы всё равно сдали на распил, потому что все эти линкоры и линейные крейсеры были не по карману даже самой Российской империи, не говоря уже о Советской России.

Поэтому Аркадий выступал перед партией с длинными речами, объяснял, почему именно всё это слишком дорого и является роскошью, совершенно ненужной сейчас и даже в следующие десятилетия.

Особый упор он делал на то, что у Советской России нет колониальных интересов, поэтому ей не нужны линкоры и прочие атрибуты геополитической силы, чтобы проводить с их помощью экспансию на внешние рынки. А если это не нужно, то зачем платить деньги?

Британии это нужно, Франции это нужно, Германии, если она хочет участвовать в разграблении колоний, это тоже нужно, поэтому пусть строят себе на здоровье любое количество линкоров и прочего, а СССР ограничится эсминцами, торпедными катерами, сторожевыми корветами и фрегатами, подводными лодками и минными заградителями.

Но главная ударная сила, конечно же, самолёты. И Аркадий планировал приложить немалые усилия для разработки ультимативного оружия, которое сведёт на нет все преимущества линейных кораблей. Для этого придётся очень много поработать, но затея вполне реализуемая, так как отдалённый аналог разрабатывали в 40-е годы.

«Итак, флот», — вернулся Аркадий к папке с отчётом.

Эсминцы, корветы и фрегаты, вполне посильные для бюджета будущего СССР, и не слишком обременительные в содержании, нужно как-то вооружать, чтобы при этом была достигнута максимальная стандартизация. И зенитную артиллерию на кораблях количественно нужно увеличить вдесятеро, потому что немцы точно будут пытаться уничтожать советские корабли авиацией.

Сейчас этого ещё никто не понял, хотя все это смутно подозревают, что авиационные бомбы способны эффективно топить боевые корабли. И кое-кому уже очевидно, что если твой флот будет поддерживать авиация, то в бою с вражеским флотом, он, с высокой долей вероятности, победит.

Зенитные орудия, хоть полностью заставь ими всю палубу, не будут эффективны, если не будет радарного зенитного директора, (1) который наведёт эти орудия на вражеские самолёты с беспрецедентной точностью. Много зенитных пушек на корабле — это хорошо, как ни посмотри, конечно, но нужны средства управления, о чём и думал сейчас Аркадий.

Для флота разрабатывается скорострельная пушка, заряжаемая не с обойм, а с звенчатой ленты. Геометрию металлической ленты уже продумали — Немиров закинул идею звенчатой ленты, производство которой будет включать лишь вырезание металла по трафарету, а затем несложную ручную работу по выгибанию выступов под нужным углом, по шаблону.

Ручной работы в этом направлении, пока что, не избежать, поэтому потребуется очень строгий технический контроль, но радует то, что бракованные изделия легко поддаются исправлению.