Наши уже не придут

— А что поделать-то? — задал Аркадий риторический вопрос. — Напиши мне приказ по батальону — сдать картечный боеприпас и, пока не будет налажена поставка пулевых боеприпасов, пользоваться винтовками системы Мосина.

Император портит ему кровь.

— Слушаюсь, ваше высокоблагородие, — козырнул Бронеслав Удальский и покинул блиндаж.

Аркадий свернул газету и положил её на край стола.

Позиция 1-й армии сдвинулась на шестнадцать километров на запад — от озера Нарочь к озеру Свирь. Это немного, но это очень значимое достижение, если помнить, что происходило во время Великого отступления.

9-й ударный корпус располагался на левом фланге, слева защищаемый озером, а справа 3-м армейским корпусом.

Немиров думал, что их нарекут 1-м ударным корпусом, но оказалось, что под Петроградом начали формирование ещё восьми ударных корпусов, пять из которых наречены гвардейскими, так как туда набирают добровольцев из гвардии.

В расположение 9-го ударного корпуса прибыли многочисленные офицеры, которых приходилось учить — занимался этим Аркадий, который и без того был занят подготовкой личного состава.

Одно радовало — информация документировалась и распространялась в новые корпуса, поэтому новые формирования будут походить на оригинал хотя бы организационно-штатной структурой.

Аркадий долго думал о том, как бы начать обобщать опыт, накапливаемый ударными подразделениями, но потом вспомнил прошлое и отказался от этой идеи.

Штурмовики — это нечто, не поддающееся обобщению. Опыт множества конфликтов, случившихся с 1939 по 2053 годы говорит, что каждый раз, в каждую новую войну, приходится заново создавать и готовить штурмовые подразделения. Опыт штурмовиков не поддаётся обобщению — это установленный факт.

И те бравые ребята, ездившие в десантном отсеке БМПшки лейтенанта Клевцова — это продукт непрерывной войны. Профессиональные убийцы, не боящиеся вообще ничего, кроме спокойной старости, были выпестованы в ходе почти непрерывных конфликтов конца первой половины XXI века.

Опытным путём полученные солдаты передавали опыт напрямую, не через методички и пособия, поэтому искусство штурма передавалось из года в год, из десятилетия в десятилетие.

В Великую Отечественную войну тоже был получен богатейший опыт, но он был постепенно утрачен, в мирное время. Казалось бы, СССР — у него было достаточно ресурсов, чтобы попытаться сохранить этот опыт, но оказалось, что таким образом его не «законсервировать». И каждый раз приходится начинать всё с самого начала…

«Самое поганое — задачи всегда примерно те же», — подумал Аркадий. — «В СССР пытались, очень сильно пытались, но не получилось…»

Обманчивое ощущение, что там всё несложно, задачи типовые и так далее — это самое большое заблуждение. Там всё очень сложно и неоднозначно, где-то на стыке личного опыта и выученных боевых алгоритмов. Причём с очень сильным перекосом к личному опыту.

«Даже опыт Афганистана был утрачен — там тоже были свои штурмовики, задачей которых было быстро высаживаться и зачищать различные места, кишащие моджахедами», — продолжил Немиров размышление. — «И утратили его очень быстро — он уходит вместе с людьми».

Подготовка личного состава проводится уже пережившими первый штурм солдатами, унтерами и офицерами. Пусть их полбатальона, пусть они узнали и поняли немного, но их опыт — это всё, что есть у Русской императорской армии.

В каждом стрелковом полку корпуса будет только по одному ударному батальону, а остальной полк будет наступать в боевом порядке стрелковых цепей. Это нужно, чтобы не привлекать к штурму какие-то посторонние части.

Для усиления стрелковых цепей, к ним были добавлены 58-миллиметровые миномёты образца 1915 года, являющиеся копией французского миномета № 2 системы Дюмезиля.

Мина у этого приспособления надкалиберная, весящая 23 килограмма, поэтому дальность стрельбы малая — 350 метров. То есть, стрелять предполагается почти в упор, но для этого нужно будет оперативно донести миномёты до воронок и подходящих укрытий на «ничьей земле».

Нормальных миномётов, стреляющих на дистанцию до четырёх-пяти километров, ещё нет, а у императорской армии, до войны, не было даже ненормальных — пришлось срочно изобретать и копировать у союзников или противников.

58-миллиметровых миномётов очень мало, на весь корпус пятьдесят штук, а с минами дела ещё хуже — по десять выстрелов на ствол. Правда, обещали исправить ситуацию в ближайшие несколько месяцев.

«А армейские „несколько месяцев“ — это от полугода до никогда», — подумал Аркадий. — «Всегда так было».

Вот эту вещь нужно будет срочно исправлять, когда случится революция, а затем большевики возьмут власть. Химическая промышленность должна быть поставлена во главу угла.

— Тротил, — задумчиво произнёс Немиров. — Нужен тротил. Очень много тротила.

Будет взрывчатка — будет всё остальное. Танки без снарядов не имеют никакого смысла, как винтовки без патронов или самолёты без топлива. Химия даст всё это и даже немного сверху.